Не могу удержаться и не процитировать афоризм Монтеня, которым увлекаюсь все больше и больше: «Жизнь сама по себе – ни благо, ни зло: она вместилище и блага и зла, смотря по тому, во что мы сами превратили ее».
* * *
– Присаживайтесь, – я заняла свое место за столом и указала Козлову на кресло.
– Спасибо, – поблагодарил он, опускаясь на жесткое кожаное сиденье.
– Нам с вами, Дмитрий Степанович, предстоит, может быть, нелегкий для вас разговор. Заранее прошу вас говорить откровенно, ничего не скрывая, и прошу прощения, если в процессе нашей с вами беседы мне придется затронуть щекотливую или неприятную для вас тему. Договорились?
– Само собой, – отозвался Козлов.
– Прошу, – я протянула ему пачку сигарет, предварительно взяв одну себе. – Зажигалка перед вами.
Козлов взял «дракошу», дал прикурить мне от его полыхнувшей желтым огнем пасти и прикурил сам.
– Спасибо, – снова поблагодарил он меня, – оригинальная у вас зажигалка.
Он вертел в руках и с искренним интересом рассматривал моего дракона. «Ну если в такой тяжелой ситуации человек проявляет столько любознательности к мелочам, значит, для него не все потеряно!» – усмехнулась я про себя. Интерес Козлова к моей «оригинальной» зажигалке почему-то не раздражал меня, а забавлял и, скажу больше, был мне глубоко симпатичен.
Я отдавала себе отчет в том, насколько прихотливо устроена психика человека и как неоднозначны, а зачастую и неадекватны его реакции.
– Как вы уже знаете, – продолжила я, – я работаю с командой помощников. Поэтому, если вы не против, я приглашу одного из них. Это мой секретарь-референт Алискер Мамедов. Мне не хотелось бы терять время на пересказ того, о чем мы с вами будем говорить.
– Пожалуйста, – любезно согласился Козлов.
– Алискер, зайди ко мне. – сказала я, набрав по внутреннему телефону номер дежурки.
Через минуту в кабинет вошел Мамедов. Он утирал пот со лба.
– Познакомься, Алискер, это наш новый клиент, Козлов Дмитрий Степанович.
Мамедов приблизился к привставшему с кресла Козлову и пожал ему руку.
– Очень рад, – произнес Алискер.
– У тебя вид, точно ты на берегу Мертвого моря загорал, – обратилась я к Алискеру, имея в виду испарину, выступившую на его лбу.
– Да Болдырев опять в дежурке Сахару устроил, – Мамедов устроился в кресле у стены.
– Понятно. Ну что ж, начнем? – я посмотрела на Козлова.
Он безмолвно кивнул.
– Дмитрий Степанович, мне важна сейчас любая информация о вашей жене. Ваши с ней отношения, родственники, друзья, знакомые, сослуживцы и все прочее. Вы меня понимаете?
– Конечно. Только Юля четыре года, как не работала.