Из рассеянного света отражений и смутного заоконного пространства его острый взгляд тут же выхватил обворожительное личико молоденькой парикмахерши. Девушка вертелась у второго от окна кресла, оживленно болтая со своей клиенткой, чей гордый римский профиль мог бы при других обстоятельствах заинтересовать такого тонкого ценителя женской красоты, каким без ложной скромности считал себя Алискер.
Но в настоящий момент его мысли были заняты не клиенткой, а парикмахершей, чье свежее личико излучало столько нежности и одновременно юного задора, что Алискер почувствовал тревожно-сладкое сосание под ложечкой и как пригвожденный замер у витрины.
Наконец, девушка обратила на него внимание и в первую же секунду смутилась. Но вскоре незаметно для своей клиентки приняла участие в игре, с которой, как правило, начинаются все любовные истории. Алискер почувствовал настоятельную потребность завязать знакомство и направился ко входу.
Едва не столкнувшись со своей, как он тут же окрестил девушку, «феей» в холле, Мамедов уже было решил, что, повинуясь той же властной силе, что и он, она выбежала ему навстречу. И каким же горьким было его разочарование, когда он понял, что девушка спешила к телефону.
Мамедов сделал вид, что рассматривает висящие на стенах «образцы мастерства» здешних цирюльников, а сам весь обратился в слух. Пока «фея» говорила, с ее прекрасного лица не сходила улыбка. Однако разговор затягивался, и это, очевидно, стало ее тревожить. Еще Мамедов понял, что ей звонила подруга, с которой «фея» разговаривала весьма фамильярно.
– Ну, конечно, буду. Нет, не раньше семи. Возьму. Обязательно. Да хватит тебе прикидываться. Ну и че, зато поприкалываемся, хи-хи…
Последнее словечко, столь часто употребляемое современной молодежью, неприятно поразило Мамедова и сразу поубавило его пыл. Он как-то обмяк, стал рассеянным, если не безучастным. И вдруг его слух зацепила одна реплика «феи»:
– Ой, Тань, времени нет, у меня Жданова – сама понимаешь! Пакеда. Да бу… – окончание фразы не коснулось резко переориентировавшегося внимания Алискера.
На секунду он задумался, стараясь не встречаться взглядом с девушкой. Она его больше не интересовала, и поэтому долгий многозначительный взор, которым та решила окончательно и бесповоротно вынуть из него душу, остался нагло незамеченным.
«На ловца и зверь! Кто бы мог подумать!» – Алискер не сумел сдержать удовлетворенной улыбки, которую только что вошедшая статная блондинка, по всей видимости, готова была отнести на свой счет.
Он решил подождать Жданову в холле, дабы окончательно ввергнуть в недоумение приемщицу заказов, которая, наблюдая за Алискером, казалось, задавалась вопросом: «кого это, интересно, он ждет?»