Обернувшись, я увидела Дрюню Мурашова, обалдевше глазеющего на рыжую свидетельницу, и поморщилась.
– Чего тебе там не сиделось-то? – спросила я его, потирая ушибленный бок. – И полегче, пожалуйста! У меня и так из-за тебя все тело в синяках.
– Леля! – укоризненно произнес Дрюня. – Зачем клевещешь? У нас и не было ничего…
– Да я не о том! – с досадой отмахнулась я от него. – На кого глазеешь-то?
– Ты посмотри, какая девушка! – горячо зашептал мне Дрюня на ухо. – Красавица!
– Не про твою честь! – усмехнулась я. – Наверняка у нее кавалер есть. Смотри, а то свернет тебе свидетель шею-то!
– Этот хлюпик? – презрительно проговорил Дрюня. – Не боись! Ща мы все выясним!
Дрюня взял со стола бутылку шампанского и стал пробираться через танцующую толпу к свидетельнице.
Девушка двигалась великолепно, с настоящей грацией. В ней было столько огня и страсти, что даже я невольно залюбовалась.
Дрюня подошел и начал дрыгаться рядом с ней. Вообще-то он танцевал тоже очень хорошо – Дрюня вообще от природы очень талантливый, можно сказать, самородок. Ему бы еще голову трезвую…
Вдвоем они изобразили целое зрелище, так, что даже все остальные расступились и смотрели на них с интересом и даже завистью. Но свидетельница только посмеивалась, глядя, как Дрюня извивается перед ней.
Танец кончился. Дрюня схватил свидетельницу за руку, украшенную браслетами, и жадно припал к ней губами.
Та очень быстро отдернула руку.
– А теперь давайте выпьем! – громогласно произнес Дрюня. – За прекрасную девушку! И за… – он многозначительно покосился на худенького свидетеля.
Свидетельница удивленно подняла брови.
– Я к тому, что есть обычай такой: свидетель и свидетельница должны впоследствии тоже стать мужем и женой! – пояснил Дрюня.
Ответом ему послужил дружный хохот. Дрюня недоуменно огляделся. Смеялись многие, некоторые даже заливались, а свидетельница вообще повалилась на стул, заходясь в какой-то истерике. Мне даже стало не по себе.
– Чего вы, а? – растерянно крутя головой и переводя взгляды со свидетеля на свидетельницу, проговорил Дрюня. – Чего я такого сказал-то?
– Да ничего, сынок, так они, – ответила сестра матери невесты и повернулась к остальным. – Хватит реготать! Совсем мальчонку в краску ввели! Пойдем лучше со мной, выпьешь, покушаешь, – она обняла разобиженного тридцатичетырехлетнего «мальчонку» за плечи и увела с собой.
Мы вернулись на свои места.
– Простите, а как вас зовут? – решилась спросить я свидетельницу.
– Хельга, – ответила та низким, хрипловатым голосом.
– Очень приятно, – немного удивленная, ответила я. – А я Ольга. У вас редкое имя.