– Качество… – На лице тетушки читалось блаженство. – Качество.
Она доставила огромное удовольствие моим внучкам, показав, как сделать тиару из нескольких роз, листьев и кусочков проволоки. Они были в экстазе. А я валилась с ног от усталости. Скорее нервной, чем физической.
Френсис постоянно находился рядом и в любой момент мог докопаться до правды. В конце концов, это была его работа. От ее: «Что ж, дорогой, если она не хочет тебя, она всегда может передать тебя мне…» – глаза Френсиса вспыхнули любопытством, а я подскочила и метнулась, уж не помню зачем, на другой конец комнаты. Так поступали отцы моих школьных подружек, когда что-то сексуальное вдруг прорывалось на экран телевизора.
Он же пристально смотрел на меня.
– Ты в порядке?
Ох, эта озабоченность и любовь в его взгляде. Как же мне хотелось от этого избавиться.
Телефон стал нашей линией жизни. Мэттью это решительно не нравилось. Я не удивлялась. Всегда полезно встать на место другого человека, прежде чем критиковать. На его месте я была бы вне себя. Понятное дело, что говорил он сквозь зубы.
– Мы любим друг друга, – в несчетный раз доносилось до меня из телефонной трубки, – так почему мы не вместе? На следующей неделе я еду на свадьбу. Ты поехать не можешь. Такая жизнь очень уж одинокая.
– Это самый последний раз, – обещала я ему. Мое сердце дрогнуло от страха. На свадьбах собиралось много народу. Люди обычно много пили и флиртовали. А Мэттью поедет один, мучаясь от одиночества… Помимо этого, я даже поражалась тому, как же мне его недоставало. Я просто не могла без него жить. – Как только это закончится, – добавила я. – Даю слово.
– Это хорошо, – его голос переполняла уверенность, – потому что жизнь нужна для того, чтобы жить. В нашем случае – жить вдвоем.
Я стояла в саду, сжимая в руке телефон, когда из дома вышел Френсис. Он сказал, что выгляжу я так будто только что увидела призрака.
Две подруги тети Коры из Норфолка, обе восьмидесяти с небольшим лет, настояли на том, чтобы отдать покойной последний долг. Френсис и я принимали их у себя вечером перед похоронами. Две лишние старушки не прибавили мне хлопот, их и так хватало, зато гарантировали, что разговор не затронет опасных тем Мне оставалось лишь задаваться вопросом, смогу ли я через тридцать лет говорить так много и так быстро. Само собой, разговор вертелся вокруг смерти. Они были в составе той группы, что отправилась на морскую прогулку: Кора просто привалилась к борту и умерла. Несмотря на траур, в женщинах чувствовалось раздражение. Одна из них, Сюзанна, сказала, что все хотели бы так уйти. Словно намекала, что Кора воспользовалась последним шансом, а их ждала долгая, мучительная смерть. «– Как же это здорово, самой грести в восемьдесят с небольшим лет, – отметила я.