. На это требовалось много душевных и телесных сил. Я бы не смог. Я бы продал будущее своих детей, если бы мне пообещали, что они будут одарены в полной мере.
— Вы очень сильный человек.
Седая голова качнулась:
— Вовсе нет. Слабый и трусливый. Заперся от всего света в этом доме, отказался от борьбы.
— Но вы же сами сказали, что хотите уберечь своих наследников от незавидной участи.
— Да. Тем, что не позволю им родиться. А что скажут мне их души, когда я сам отправлюсь за Порог? Будут благодарить или проклянут?
И кто ответит? Я не слишком-то верю, что где-то там, в Серых Землях рука об руку бродят нерожденные и уже закончившие свой путь. Но Райт верит. Будет верить, несмотря на все возражения. И я ему завидую. До шипастого комка в горле. Потому что сам не верю ни во что, а только делаю вид.
— Они поймут.
— Думаешь?
— Им не останется ничего другого.
— И то верно… Хотя, у меня еще есть одна надежда. Появилась намедни. Крохотная такая… Но о ней слишком рано говорить.
Дверь распахнулась. Могу поклясться, стражник, вошедший в комнату, был вовсе не тем, что оставался на посту, охраняя покой своего хозяина, а поднялся снизу, но приближающихся шагов слышно не было. Или местные наемники умеют ходить бесшумно, или среди заклинаний, опутывающих дом, имеются и чары, влияющие на звуки. Не удивлюсь, если ночью все происходит наоборот: малейший шорох звучит громче небесного грома.
— Господин, вас ожидают внизу.
— Кто?
— Посыльный Анклава.
— Как интересно… — Райт подозрительно сощурился. — И зачем понадобился я? Если он доставил послание, почему не уберется восвояси?
— Он желает передать его лично в руки.
— Сколько лишних церемоний… — Хозяин Виноградного дома крякнул, поднимаясь из кресла. — Придется ублажить господина посыльного. А ты пока побудь здесь, мы ведь больше чесали языками, чем занимались делом, а платить за сотрясание воздуха я не стану.
Кто бы усомнился! Есть у старика, кому передать наследство, или нет, но лишней монетки он все равно из рук не выпустит. До самой смерти.
Меня снова не удостоили и взглядом, а когда дверь закрылась за Райтом и его охранником, в комнате стало тихо и совсем безжизненно. Ой, ноги-то я отсидел! Теперь главное, не торопиться их выпрямлять, чтобы не натрудить растянутые связки ненужным усилием, а то могут и порваться. Так, осторожненько, медленно, затаив дыхание… Есть! Еще пара минут, и кровь вернет своему бегу привычный ритм, а я пока осмотрюсь. Мне же надо исполнить поручение?
Надо. Но… Получается, и Анклав, и Амиели правы в своих притязаниях и решениях. Но один из них определенно правее. Вот только, кто?