Морщинистые веки подозрительно дрогнули:
— Мне не нравится твое настроение, Маллет.
— Вы знаете, мне тоже… Но ничего не могу с ним поделать.
— Так зачем ты пришел?
— Мне нужна помощь.
— Это я уже поняла. Говори яснее!
— Мне нужно встретиться с главой Надзорной службы.
Таира опустила подбородок и посмотрела на меня исподлобья:
— Цель?
— Не могу сказать.
Она помолчала, не отрывая немигающего взгляда от моего лица, потом, видимо, приняв какое-то решение, сурово качнула головой:
— Тогда не жди никакой помощи.
Разительная перемена, ничего не скажешь! Еще неделю назад, приди я в кабинет Смотрительницы, меня ожидало бы несколько приятных минут в обществе милой старушки и, может быть, даже вынутый из-под полы форменной мантии заказ на расплетание отслуживших свою службу заклинаний. Что же изменилось? Ведь Маллет Нивьери остался тем же самым человеком. Впрочем, за одним исключением. Без приписки в Регистре: «Милостиво допущен Анклавом до совершения магических действий в пределах Саэнны».
Горсточка слов, тщательно либо торопливо выведенных на странице увесистого тома. Награда? Приговор? Не знаю и гадать не хочу. Потому что только теперь стал свободен по-настоящему.
— Обещаю более никогда не тревожить вас, любезная dyesi. Все, что мне нужно, это переговорить с главой Совета. Совсем недолго.
— Но о вещах, настолько важных, что ты не можешь ни рассказать, ни намекнуть?
— Для меня они очень важны, это правда, а для вас ничего не будут значить. Но вам лучше их не знать.
— Почему?
— Потому что я не желаю, чтобы вам был причинен вред.
Таира усмехнулась:
— Вот как? И тем не менее, ты просишь меня пойти на нарушение правил, которое может стоить мне должности?
— Разве такой уж страшный проступок — устроить встречу двух людей?
— Если учесть, что один из них возглавляет службу, внушающую ужас всему Анклаву, а второй потерял право находиться в Регистре…
— Трудность только в этом? В том, что мое имя вычеркнуто?
Смотрительница опустила взгляд, снова сомкнула ладони вокруг чашки, вдохнула поднимающийся над вином терпкий пар.
— Ты хочешь услышать правду?
Хороший вопрос. И тон, которым он задан, предупреждает: если согласишься, пожалеешь. Но я уже столько раз и о стольких вещах жалел… Переживу. А может быть, стану сильнее, как клинок, с наковальни попадающий в ледяную воду.
— Пожалуй.
— Уверен?
Улыбаюсь:
— Нет. Но ложь мне все равно не нужна.
— Что ж… Тогда слушай.
Скрипнула дверь. Вошедшая в комнату, чтобы передать принятые прошения на подпись Смотрительнице, Силема посмотрела на меня неодобрительно, но своим появлением ничуть не помешала Таире продолжить: