— На каком основании?
— Он желал моей смерти и нанял для исполнения своего желания Тень.
— Но на чем основывается ваше заявление? По тому же Уложению, а именно, по согласительной главе «О разделении прав и слиянии обязанностей», со смертью наемного убийцы договоренность, которая может подлежать публичному рассмотрению и осуждению, разрывается, не оставляя указания на личность заказчика, и тогда любое обвинение становится всего лишь домыслом.
— А что говорит Уложение о возможности свидетельства?
Фаири заинтересованно сцепил пальцы в замок:
— С чьей стороны?
— Со стороны исполнителя.
— Но позвольте, вы ведь только что утверждали, что убийца умер?
— И спустя малое время воскрес.
— Чьими стараниями?
Хорошо, что Тинори предупредил меня о главном правиле участия в судебных заседаниях: никогда не говорить больше, чем требует твой собственный здравый смысл, потому что невинное признание в какой-либо мелочи может стоить будущего благополучия.
— Об этом позвольте умолчать. Для суда ведь важно то, что означенный человек изъявил желание свидетельствовать, а не то, каким чудом вернулся из-за Порога?
Судья строго сдвинул брови:
— Здесь не принимаются к рассмотрению слова поднятых мертвецов.
— Вы сами сможете убедиться, что он вовсе не мертвец.
— Что ж… — Фаири пожевал губами и разрешил: — Настало время призвать и выслушать свидетелей. У полномочного представителя Анклава есть возражения или предложения по ходу заседания?
Глава Надзорного совета, занимающий почтительно принесенное и установленное чуть в стороне от заседательского стола кресло, отрицательно качнул головой:
— Продолжайте, прошу вас.
— Прежде, чем сюда прибудут те, чьи свидетельства могут послужить оправданием или усугублением вины, пусть обвиняемый скажет свое слово.
Трэммин, с самого начала заседания насмешливо царапающий меня косыми взглядами, вышел из-под сени деревьев и молча поклонился судье. Дядя, в обычное время тщательно следящий за совершенством и изяществом одежды, и сейчас не изменил себе, облачившись в строгую мантию серебристо-серого цвета, в складках которой болтался, свисая на шнурке с пояса, керамический флакончик, похожий на те, что носят с собой городские щеголи. В такие посудинки наливают благовония, освежающие чувства и мысли, а на Саэннской жаре даже искусственная свежесть никогда не оказывается лишней.
— Вы признаете обвинение?
— Я имею право не отвечать сейчас?
— Разумеется.
Господин старший распорядитель довольно улыбнулся. Фаири, справедливо счевший подобное поведение не требующим дальнейшего пояснения, взмахнул рукой, подавая знак кому-то по ту сторону сливовой рощи, и спустя пару минут наше общество пополнилось еще двумя людьми, которых я так и так рассчитывал увидеть.