Встаю из кресла.
— Я могу идти?
— Разумеется. Но прежде дослушай. Мне тоже не слишком нравится то, что происходит в Обители. И я хотел бы многое изменить, но в одиночку ничего не добьюсь. Нужны люди. Но не рабы и не слуги, а единомышленники. Люди, равные мне. Предстоит очень много работы, но нельзя начинать, пока не станут ясно различимы лица врагов, тех, кто желает оставить все, как есть. И ты мог бы мне помочь.
— Но как?
— Я не знаю, какие отношения связывали тебя и Трэма. Если он дважды покушался на убийство, могу предположить, не самые благостные. Но со стороны-то казалось иначе… Большая часть магов, знающих о вашем родстве, уверена, что старший распорядитель Попечительского совета покровительствовал тебе и тайно приближал. И если он был одним из главных заговорщиков, а он, определенно, им был… После известия о его смерти они могут попытаться прийти к тебе и предложить…
— Занять место дяди?
— Именно. Кроме того, если распустить слух, что Трэммин попал под подозрение, и вся затея с судом была устроена именно для того, чтобы выставить в лучшем свете тебя, как продолжателя семейного дела, может получиться интересная игра.
Пожалуй. А еще можно будет утереть нос всем зазнайкам, презирающим меня. Заманчиво. Но соглашаться или оказываться еще не время. Еще не все карты выложены на стол.
— А потом, когда все выяснится, и противники будут обезврежены, мы вместе начнем менять Анклав к лучшему.
Или уничтожим, что тоже вероятно. Еще в ходе выяснения. Но меня устроит и подобный исход событий, ведь так? Еще бы! А если в случае провала и победы душа получит равное удовлетворение… Это ли не повод ввязаться в начинающуюся драку?
— Да, игра может быть интересной.
— Ты согласен?
Откуда я знаю? Но под ложечкой уже сосет, как сосало раньше, когда я принимался за сложное заклинание. Это называется азарт? Наверное. Правда, он много холоднее нитей, мягко касающихся моей щеки, и больше похож на льдинку, плавающую на поверхности воды в бадье, ожидающей раскаленного железного гостя. Но мне нравится это ощущение!
— Пока что пойду, если позволите. Сотру пыль с фигур и наполирую тряпочкой игральную доску.
Эбери улыбнулся почти удовлетворенно. И именно это «почти», смешанное с тревогой и надеждой, сказало мне веское слово в пользу главы Надзорного совета.
Ему и вправду нужны люди. Такие же, как он сам. И мне лестно было бы встать рядом. Плечом к плечу. Рука к руке.
* * *
— Поздравления принимаешь?
Поднимаю взгляд, чтобы тут же подслеповато сощуриться. Хоть в коридоре Судейской службы немного окон, проникающего через них солнечного света оказывается достаточно, чтобы рассыпать по полированным кирасам ярко-белые блики. Где-то за стальными зеркалами скрывается и их повелитель, dyen Райт Амиели, но кутерьма солнечных зайчиков в глазах не позволяет рассмотреть хозяина Виноградного дома, и я полагаюсь только на слух, который… Буду считать, не обманывает, сообщая: обратившийся ко мне человек радостен настолько, что не удосуживается скрывать свою радость от окружающих.