– Что вы имеете в виду?
– Может ли робот на Солярии быть свидетелем? Может давать показания?
– Почему вы в этом сомневаетесь?
– Робот – не человек, Дэниел. На Земле он законным свидетелем не считается.
– А след ноги считается, хотя в нем еще меньше человеческого, чем в роботе. Ваша планета нелогично подходит к данному вопросу. На Солярии показания роботов допускаются при условии компетентности последних.
Бейли не стал спорить, оперся подбородком о кулак и снова перебрал в уме все, что касалось того робота.
Охваченная ужасом Глэдия Дельмар, стоя над телом мужа, вызвала роботов. Когда те явились, она лежала без сознания.
Роботы доложили, что нашли ее рядом с мертвым телом. Но там был еще кое-кто – или кое-что: робот. Этот робот не пришел вместе с остальными – он уже был на месте. И он не принадлежал к домашней обслуге. Ни один из роботов его раньше не видел и не знал его назначения.
Не удалось ничего выяснить и у самого робота: он вышел из строя. Координация движений была нарушена, как, видимо, и функции позитронного мозга. Робот не мог дать ни единого правильного ответа и произвести ни единого правильного действия и после тщательного осмотра был признан экспертом-роботехником абсолютно негодным.
Единственными связными словами, которые беспрестанно повторял робот, были: «Ты хочешь убить меня… ты хочешь убить меня… ты хочешь убить меня…»
Никакого орудия, которое могло быть использовано для нанесения смертельного удара, обнаружено не было.
– Сейчас я поем, Дэниел, – сказал вдруг Бейли, – а потом мы снова поговорим с агентом Грюером – по видео, само собой.
Хеннис Грюер, когда Бейли связался с ним, еще сидел за столом. Он ел медленно, тщательно отбирая кушанья с разных блюд и внимательно всматриваясь в каждый кусок, будто в поисках нового, лучшего сочетания.
Ему, наверно, лет двести, подумал Бейли. Уже устал от еды.
– Приветствую, господа, – сказал Грюер. – Вы, должно быть, получили наш отчет, – И, блеснув лысиной, перегнулся через стол положить себе что-то на тарелку.
– Да. А также имели интересную беседу с госпожой Дельмар.
– Хорошо. И к какому же выводу вы пришли – если пришли?
– Я сделал вывод, что она невиновна, сэр, – ответил Бейли.
Грюер метнул на него цепкий взгляд.
– Вот как?
Бейли кивнул.
– Но ведь она единственная могла с ним встречаться, единственная была рядом…
– Это я уяснил. Но как бы ни были строги солярианские нравы, сей факт не является решающим. Если позволите, я объясню.
– Разумеется, – и Грюер вернулся к своему обеду.
– У каждого убийства есть три «кита», одинаково важные; мотив, средство и возможность. Чтобы обвинение было прочным, должны быть обоснованы все три пункта. Согласен с вами в том, что возможность у госпожи Дельмар была. Но о мотиве я пока ничего не слышал.