Я растерянно заметил:
– Никогда о таком не слышал.
– Да уж конечно, – Уэст неприятно хихикнул, – наверняка не слышали. Никто никогда ни о чем таком не слышал. Естественный звазер, образовавшийся в результате редкой комбинации геологических условий. Такая штука может случиться не чаще раза в миллион лет и не больше чем в одной точке планеты. Это должен быть редчайший феномен всей Земли.
Я заметил:
– Это довольно далеко идущие выводы из одного щелчка пальцем по барабану.
– Заверяю вас, сэр, как ученый, что я не удовлетворился одним щелчком. Я продолжил эксперимент. Попробовав стукнуть сильнее, я убедился, что могу серьезно пострадать от реверберации инфразвука в замкнутом пространстве. Тогда я соорудил систему, которая позволяла мне бросать камешки на звазер извне пещеры – некий аппарат с дистанционным управлением. И с удивлением обнаружил, что звук слышен в довольно далеких от пещеры местах. Простеньким сейсмографом я обнаружил колебания на расстояний нескольких миль. А бросив случайно серию камешков, я убедился в кумулятивности эффекта.
– Это было, – спросил я, – в тот день, когда по всему миру слышался глухой рокот?
– Абсолютно верно, – ответил он. – Вы совсем не такой дебил, каким кажетесь. Вся планета звенела, как колокол.
– Я слышал, что это бывает только при особо сильных землетрясениях.
– Верно, однако звазер может вызвать колебания более сильные, чем любое землетрясение, при этом с определенной длиной волны, например такой, от которой вытряхивается содержимое клеток, – допустим, нуклеиновые кислоты хромосом.
Я обдумал сказанное.
– Это убило бы живые клетки.
– Наверняка. Может быть, так погибли динозавры.
– Я слыхал, что они погибли из-за столкновения Земли с астероидом.
– Это так, но, чтобы так подействовало простое столкновение, мы должны допустить, что астероид был гигантским – десять километров в поперечнике. И тогда приходится предполагать пыль в стратосфере, трехлетнюю зиму и прочее, чтобы весьма нелогичным способом объяснить, почему одни организмы погибли, а другие выжили. А теперь допустим, что астероид был гораздо меньше, но стукнул по звазеру, а его колебания стали разрушать клетки. Около девяноста процентов всех живых клеток в мире распались за несколько минут без видимых изменений в окружающей среде. Какие-то организмы погибли, а какие-то выжили. Это уже полностью зависит от сравнительных структур нуклеиновых кислот.
– Это и есть, – спросил я с жутким ощущением, что этот фанатик говорит всерьез, – это и есть то оружие, что вложил в ваши руки Господь?
– Воистину, – ответил он. – Я узнал, как генерировать волны заданной длины, меняя способ постукивания, и теперь мне осталось только точно определить длину волны, от которой разрушаются клетки человека.