— Степ, Степ, ты живой? Может, помнишь квартиру-то?
Степа промычал нечто нечленораздельное и опять умолк. Тут уж я начала орать:
— Идите скорее, иначе Степа ваш помрет. Звоните во все двери. Может, кто-нибудь выйдет. Скажите, Алиса из восемьдесят четвертой квартиры ранена.
Заключила я свою краткую речь крепким мужским выражением, на которое Петрович, видимо, и среагировал:
— А! Ща! Я мигом!
Он ушел и пропал. Я лежала, корчась, насколько позволял шкаф, от боли. Изредка тишину разрезали стоны Степана. Петровича не было. Похоже, он исчез навсегда. У меня закралось страшное подозрение. Неужели лифт внепланово починили, а Петрович в панике дезертировал. Тогда нам со Степаном долго тут дожидаться помощи. Если лифт и впрямь работает, сюда еще не скоро заглянут.
Меня начала охватывать паника. Тут как раз сверху послышались шаги. Ура! Спасение близко! Теперь, дезертировал Петрович или нет, нас все равно спасут.
Шаркающие шаги и свет фонарика приближались. Я выжидала, чтобы ненароком не спугнуть. Пусть подойдет вплотную.
— Ой, — раздался наконец мужской голос. — Да что же это творится! Все мебелью перегородили.
— Мы не перегородили, она упала, — сообщила я.
— Так сдвигайте быстрее! Чего вы ждете? Я тороплюсь. Срочно ковер нужно выбить!
— Вы что, не понимаете, нас тут придавило! — Я уже орала в голос. — Человек, может, вообще умирает, а вы тут со своим ковром!
— Если вы так кричите, то точно не умираете, — констатировал человек с ковром.
— Я не про себя говорю, а про другого.
Словно бы в подтверждение моих слов Степан застонал.
— Так вас тут двое! — только сейчас дошло до мужчины с фонариком. — И чего вы в такую тьму этот шкаф сюда притащили? Трудно подождать было?
— Я тут вообще ни при чем. Просто мимо шла, вроде вас.
— А он, значит, такой большой шкаф один тащил? — удивился и заинтересовался мужчина.
— Да какая разница! Лучше кого-нибудь на помощь позовите.
— Кого же я позову. — В голосе его зазвучала растерянность. — У меня дома только жена, а ей тяжести нельзя поднимать.
Достался на мою голову маразматик! Вот везет так везет мне сегодня!
— Любого из соседей позовите! Спасателей! «Скорую»! Хоть кого-нибудь!
Мужчина тяжело и озадаченно вздохнул.
— Это, значит, мне опять наверх подниматься? С ковром?
— Оставьте ковер свой здесь.
— Ага. А после ищи его свищи. Ладно, на этом этаже попробую кого-то найти.
Он скрылся за той же дверью, что и Петрович, а я даже не догадалась попросить его, чтобы оставил фонарик. Теперь, когда он ушел, тьма стала еще гуще, чем прежде. Мне было больно, холодно и страшно.