– Должна сказать, по твоему телефону ее голос звучит более дружелюбно, – заметила я, стараясь, чтобы мой тон, как всегда, казался немного насмешливым. Но сделать это было не так-то легко. – Ты и Северин… – осмелилась я задать вопрос.
– Давно, – быстро ответил Джереми, не дав мне договорить. – Очень давно.
– Судя по ее голосу, не так уж и давно, – констатировала я, чувствуя странную боль внутри.
Но я старалась выглядеть жизнерадостной и веселой.
– Это ничего не значит. Обычно у француженок сексуальный голос. И это не зависит от того, что они говорят.
– Я бы не сказала, что это звучало сексуально, – возразила я. – Я сказала бы, что это звучало немного интимно.
Джереми усмехнулся и тоже постарался говорить старым, привычным дружелюбным и поддразнивающим голосом. Но ему сложно было скрывать свои чувства.
– Я и забыл, ведь ты тоже француженка.
Секунду мы смотрели друг на друга.
– Что ж, – продолжил он после паузы, – тебе, наверное, нужно собрать вещи для поездки? Подвезти тебя? Сейчас там вполне безопасно – рабочие как раз занимаются замками.
– И как это тебе удалось так быстро заманить туда рабочих? – удивилась я. – Я обычно жду рабочую бригаду целый день.
Джереми ухмыльнулся:
– Я зря времени не терял. К тому же я знаю парочку нужных людей.
Разговаривая, мы вернулись в спальню для гостей. Я незамедлительно начала рыться в сумочке.
– Чего ты там копаешься? – нетерпеливо спросил Джереми.
– Зубную щетку ищу, – ответила я и, подождав минуту, добавила: – После еды я обычно чищу зубы.
Он непонимающе посмотрел на меня. Моя рука застыла – вместо щетки я наткнулась на фотографию, которую мне дала его мать, и я заколебалась, раздумывая, стоит ли мне показывать ее Джереми. Вообще-то я хотела подождать до завтра. Но если его мать позвонит и скажет, что у меня была фотография его отца? Наверняка Джереми придет в ярость. Я стала ходить по комнате взад и вперед не в силах решить, что же мне делать. Джереми внимательно наблюдал. Наконец я вынула фото из сумочки.
– Что это? – с нескрываемым любопытством спросил он.
– Джереми, послушай, – мягко начала я, – вернувшись в Лондон, я очень беспокоилась за тебя, я не знала, что происходило все это время. И я решила встретиться с твоей матерью.
– Очень глупо с твоей стороны. – Лицо Джереми заметно посерьезнело.
– Возможно, – согласилась я, вспомнив, что отец советовал мне быть внимательнее к чувствам Джереми. – Она рассказала про твоего отца, об этом мы можем поговорить, когда ты захочешь. Так вот, твоя мама дала мне эту фотографию. Мне кажется, она должна быть у тебя, только пообещай, что не сделаешь ничего, о чем потом будешь жалеть, например, не разорвешь ее. Обещай.