Джереми посмотрел, и я поняла его без слов. И, как обычно, именно я, глупая американка, сказала вслух то, что про себя думали оба.
– Наперегонки! – крикнула я.
Я побежала по левой лестнице, он по правой. Я обогнала его на полступеньки.
– Ты все еще легче перышка, – пробормотал Джереми с восхищением и раздражением одновременно. – Никогда не мог тебя обогнать. А плаваешь ты до сих пор быстро, как угорь?
– Джереми, ты только взгляни! – воскликнула я, открывая двери. – Одна, две, три, четыре спальни!
– Осторожнее, – резко сказал он, и я замерла.
Из пола что-то торчало, но это был не гвоздь. Доска расщепилась и торчала, только и всего. Но Джереми взял меня за руку, словно непослушную девочку.
– Пойдем со мной, – сказал он строго. – Если ты провалишься, то они скажут, что я убил тебя ради наследства.
Мы зашли по очереди в каждую спальню. Хозяйская спальня, украшенная обоями в бело-голубую полоску с розочками, выходила на юго-восток, так что каждое утро сквозь застекленные двери балкона комнату заливало солнечным светом. Эта комната, как я поняла позже, была единственной прибранной комнатой в доме. Двоюродная бабушка Пенелопа умерла именно здесь, в своей постели, накрытой сейчас таким красивым нежно-голубым покрывалом.
Я не хотела говорить об этом Джереми, но он, судя по всему, думал о том же самом, поскольку сказал после продолжительной паузы:
– Должно быть, ей было здесь комфортно, раз она приехала сюда умирать. Но мне почему-то кажется, что она чувствовала себя одним из здешних призраков.
Какое-то время мы постояли молча.
– Балкон, – заметил Джереми, указав пальцем.
Я выглянула на балкон. Оказалось, что он огромный и идет по всей южной стороне дома и на него выходят двери из других комнат.
– Смотри-ка, гости могут отсюда подглядывать в комнату, даже кровать видна, – констатировала я.
– Хм, и правда, – кивнул Джереми.
К спальне примыкала маленькая ванная с белым кафелем, биде, раковиной и зеркалом, а также ванной на лапах-подставках и старомодным туалетом с баком сверху и цепочкой для слива. Над ванной было маленькое окошечко, так что по ночам, принимая водные процедуры, можно было любоваться звездами.
Джереми пустил воду в раковине, и сначала полилась бурая жижа, но потом вода очистилась, так как давление было хорошим. Никаких протестующих скрипов ржавых труб.
– Водопровод работает неплохо. Что удивительно.
Джереми осматривал сантехнику. Я уже отошла от эмоционального шока, полученного в спальне, и заметила предмет из тикового дерева. Я подошла ближе, чтобы рассмотреть получше.
– Что это? – спросил Джереми. – Прикроватный столик?