— Мне надо поговорить с Шерон с глазу на глаз, — сказал Оуэн. — Пойдем ко мне, Шерон, выпьем по чашке чая. Не бойся, Хьюэлл, я буду держаться в рамках приличий.
— Смотри у меня, — строго сказал дед. — А не то я покажу тебе, на что способны эти старые кулаки, хотя, конечно, твои, Оуэн Перри, будут покрепче.
Оуэн хмыкнул и, обняв Шерон за талию, повел к своему дому. Они шли молча, пряча лица от резкого ветра и дождя. Войдя в дом, он все так же молча взял у Шерон плащ, отряхнул его и повесил на крюк. Потом проделал то же самое со своим плащом. А затем сердито обернулся к ней.
— Дура! — сказал он и так крепко схватил ее за плечи, что Шерон ахнула. — Что мне говорят люди, Шерон? Ты опять ходила сегодня в замок?
— Да. — Она прижалась к его груди, забывая, что решила в одиночку нести свою ношу. Он был таким большим, таким надежным.
— Ну, тогда вот что я тебе скажу, Шерон. Ты заслуживаешь того, на что напрашиваешься. Ты ведь знаешь, они от своего не отступятся. Они утащат тебя в горы, они разорвут платье на твоей спине и изобьют тебя до крови. Ты видела, какой был Йестин после этого? Ты думаешь, что, раз ты женщина, они пожалеют тебя? Да ни за что. Они считают, что ты совершила преступление. Хорошо, если они ограничатся только двадцатью ударами.
Забыв о всякой гордости, Шерон плакала и прижималась к его спасительной груди.
Но он опять схватил ее за плечи и, оторвав от себя, встряхнул с такой силой, что ее голова откинулась назад.
— Что тебе нужно? — кричал он. — Что нужно, чтобы ты наконец стала послушной, ты, бестолковая, упрямая женщина? Ты хочешь, чтобы я поколотил тебя? Прямо сейчас? У меня тяжелая рука, Шерон Джонс, и ты почувствуешь это сегодня! Ты сегодня всю ночь будешь спать на животе! — Обезумев от ярости, он тащил ее к стулу.
— Оуэн! — Ее ледяной голос заставил его остановиться. — Только попробуй тронуть меня — и ты ответишь перед судом. Я не должна отчитываться перед тобой. И я не понимаю, почему мужчины — некоторые мужчины — считают, что женщинам можно что-то внушить побоями? Я не желаю подчиняться угрозам. И ты не защитишь меня от «бешеных», даже если прямо сейчас перекинешь меня через колено и действительно отходишь так, что я не смогу спать на спине.
Оуэн не ослабил свою крепкую хватку, несколько мгновений он стоял, продолжая сжимать ее плечи и пристально глядя ей в глаза, пылавшие гневом, а затем вдруг притянул к себе и крепко прижал ее голову к своей груди.
— Шерон, — прошептал он. — Ах, кариад! Ну почему ты такая глупая? Почему не разрешаешь мне удержать тебя от беды, защищать тебя и управлять тобой, как должен это делать мужчина?