— Мистер Барнс, я сделаю для вас все, что угодно, — сказала Ангхарад со всей искренностью, на которую только была способна. Она закрыла глаза и вновь увидела себя хозяйкой этого просторного каменного дома. У нее будет много денег, и она украсит его по своему вкусу и накупит себе много красивых платьев, и человек, который будет жить с ней здесь, будет таким же добрым и нежным, как Эмрис Рис.
Таверна «Три льва» принадлежала компании, и рабочие собирались здесь в конце каждой недели, чтобы получить свое жалованье. Большинство мужчин, получив его, застревали здесь до ночи и сами не замечали, как их кошельки чувствительно худели. В этот вечер многие жены ждали дома своих мужей, проклиная их за слабость, с тоской думая о том, как растянуть на неделю те жалкие гроши, которые они донесут до дому. У других руки опускались от мысли, что завтра опять придется упрашивать лавочника о недельной отсрочке долгов.
В этот вечер мужчины пили больше обычного. Но не бесшабашная радость заставляла их напиваться до бесчувствия, а глухая, бессильная злоба, которая проснулась в них, когда они узнали о том, что со следующей недели их жалованье сократится на десять процентов.
Шерон стояла в конце очереди. Шахтеры получали деньги последними, а женщины — после мужчин. Она думала о том, сколько времени и сил пришлось потратить ей под землей ради скудного жалованья, которое со следующей недели станет еще меньше. Впрочем, по сравнению с некоторыми она живет не так уж плохо. Дедушка и дядя Эмрис работают на заводе, они получают больше многих других мужчин. В доме у них трое работающих и только четыре едока и нет детей, убеждала себя Шерон, стараясь не слышать сердитых голосов озлобленных мужчин, сидевших за столом в дальнем углу таверны.
Они, как всегда, говорили, что дальше так жить нельзя. Но никто из них даже словом не обмолвился о том, что происходило прошлой ночью на улицах Кембрана, о том, что на самом деле занимало сейчас умы всех жителей долины. Возвращаясь сегодня с работы вместе с Йестином, Шерон напрямик спросила его об этом.
Он улыбнулся ей своей обезоруживающей улыбкой.
— Не надо думать об этом, — сказал он ей, — ты и так устала на работе, зачем тебе еще забивать голову всякой чепухой?
— Это не чепуха, Йестин, — возразила она. — Скажи, они приходили к тебе? Они угрожали тебе, да?
— Что значат чьи-то угрозы, Шерон? — ответил он. — Каждый должен поступать так, как подсказывает ему его совесть. Я не боюсь их.
«Ох, Йестин, — думала она сейчас, провожая его взглядом, когда он, сжимая в кулаке деньги, прошел мимо нее к двери. — Отважный, глупый мальчишка». Нужно будет поговорить с Оуэном. Может быть, он знает кого-нибудь из «бешеных» и сможет заступиться за Йестина. Ведь ему хорошо известно, как дорог ей этот мальчик.