И все же они их преодолели благодаря Уильяму Тремейну, брату Эми, пытавшемуся разлучить их. Уильям Тремейн поднял большой шум, считая, что мистер Джардин не годится ему в родственники, и тем сблизил робкую пару окончательно.
Потом все складывалось не очень хорошо. Трудности с Уильямом Тремейном продолжились, когда было объявлено о помолвке. Этот человек отказался прибыть на свадьбу и продолжал обращаться с сестрой как с четырехлетним ребенком. Все же он так и не сумел напугать Эми, но тут возникла другая проблема. Эми прекрасно знала, что ее сестра Хелен страдает и нуждается в поддержке родственников из-за проблем с беспомощным мужем Тоби. В последнее время Хелен целиком полагалась на Уильяма, но из-за скандала за последнее время сильно возросло число писем из Лондона, омытых слезами.
Когда Франческа поняла, что Эми втайне злится на Уильяма, она решила, что дальше так продолжаться не может. Ради бедной Хелен она поедет в Лондон, поговорит с братом и, возможно, порвет с ним отношения навсегда.
Визит обещал быть бурным, и Франческа надеялась, что времени на такие фривольности, как новая одежда, балы или сватовство, у нее не останется. А вот Эми очень огорчалась, что младшая дочь с удовольствием пребывает в девицах. В том-то и состояла трудность общения с молодоженами: они думали, что каждый должен быть влюблен, и не понимали, что некоторым людям предпочтительнее избегать сильных эмоций.
Франческа предполагала, что перед поездкой в Лондон сможет отдохнуть, но сейчас самым неотложным делом для нее становился обед с мистером Себастьяном Торном.
– Мисс, вы в самом деле хотите надеть ужасное зеленое шерстяное платье, которое висит на вас как мешок?
– Да, именно его.
Лил кивнула, и Франческа легко угадала ее мысли: «Очень мудро с вашей стороны, мисс».
Себастьян потянул обшлага, но это не помогло: пиджак первого мужа миссис Джардин, сэра Генри Гринтри, по длине и полноте был ему как раз, но руки у сэра Генри оказались гораздо короче, чем можно было ожидать. Что ж, придется обойтись этим. Ему передали, что его одежду приводят в порядок слуги, и они постараются вернуть ее в самое ближайшее время.
Себастьян мог бы просто спрятаться в комнате, но он не собирался этого делать, поскольку даже с учетом того, через что ему пришлось пройти, он чувствовал себя неплохо. Только что он принял ванну, поел, отдохнул, так что если не обращать внимания на пару царапин, ничто не мешало ему чувствовать себя возрожденным и с нетерпением ожидать обеда с семейством Джардин.
Себастьян не помнил, когда последний раз обедал с каким-то почтенным семейством: обычно в таких домах его впускали через черный ход и просили подождать в каком-нибудь незаметном месте. Каждый хозяин дома противился его встрече с женской частью семейства из опасения дурного влияния, а если Себастьяна и знакомили с дамами, то лишь потому, что женщины сами настояли на встрече с мистером Торном, имеющим дурную репутацию. Множество раз жены клиентов приглашали его вернуться, когда мужей не было дома: очевидно, в том, чтобы заманить в постель мужчину с его репутацией, было нечто дерзкое и волнующее…