Дженова поняла, что еще мгновение – и она утратит над собой контроль. Она почувствовала, как его пальцы заскользили по внутренней стороне ее бедер. Тихо вскрикнув, Дженова отпрянула и теперь стояла, тяжело дыша и гневно сверкая глазами.
Он сделал движение, словно хотел встать из ванны, но Дженова остановила его, положив руку ему на плечо.
– Нет, – сказала она с улыбкой. – Я хочу, чтобы ты оставался на месте, Генри. Я хочу… довести тебя до экстаза.
Он с трудом сдержал улыбку, но его голубые глаза блеснули, прежде чем он скрыл их за длинными ресницами.
– Тогда вперед, – хрипло проговорил Генри. – Хватит играть.
– Ты имеешь в виду игру, в которую вы с Мортредом играли со мной? – ответила она.
Дженову вновь охватил мощный прилив гнева. Но она решительно шагнула в горячую воду. Расставив ноги, она опустилась и распластала на нем тело, ощутив набухшей плотью твердость его эрекции.
Он застонал и схватился за край ванны так, что побелели костяшки пальцев. Тогда она слегка приподнялась над ним, давая ему некоторую свободу, и снова опустилась. Его жезл частично вошел в ее горячее лоно. Ахнув, она сделала движение вперед и подставила ему для ласки грудь.
– Дженова, – простонал он. – Пожалуйста… пожалуйста…
Но Дженова не знала жалости и продолжала дразнить его и мучить, не позволяя полностью овладеть собой. Но с каждым разом ей становилось все труднее отрываться от него, преодолевая собственное желание опуститься на него до конца. Сдержанность противоречила ее натуре, тем более что это был Генри, ее Генри. Она хотела насладиться им и доставить удовольствие ему.
– Теперь можешь дотронуться до меня, Генри.
Он обхватил руками ее бедра и вошел в нее на всю глубину. Дженова ощутила, как размякло ее тело, как их обоих пронзила дрожь. И она полетела в небо – в ясную ночную синь, усыпанную мерцающими звездами, и мир под ней исчез.
Когда все кончилось, она приподняла голову и посмотрела на него.
– Ты не такой, как Мортред, – промолвила она. В ее голосе послышалась уверенность, смешанная с удивлением. – Я убеждала себя, что ты, как он, но ты не похож на него ничуть.
– Нет, – согласился он шутливым тоном. – Я похож на Генри. Ты прощаешь меня? Что утаил от тебя правду о Мортреде?
Дженова снова улеглась на его грудь, соединив вместе их нагие влажные тела, и заглянула ему в глаза. В них она прочла раскаяние, и теплоту, и желание утешить ее и сделать счастливой.
– Да, Генри, – пробормотала она, проводя пальцем по его губам. – Я прощаю тебя. – Она обвела контур его рта. – Я думаю, что могла бы простить тебе почти все.