Сомнения, которые терзали его теперь, привели к краху карьеры многих хороших агентов — больше, чем это сделали любые лазерные пистолеты. Но он распрямил плечи и, полный решимости играть свою роль, пошел к себе в комнату, чтобы вынуть обручальное кольцо, купленное им в «Райском приюте». Это колечко было символом бесконечной любви, и когда он наденет его на палец Айвори, он будет молить небо, чтобы их любовь пережила его предательство.
Чейз вышел в зал без десяти семь и обнаружил там Андре, который ставил огромный букет белых орхидей на длинный стол в центре комнаты.
— Брат Сэмюел настаивал, чтобы здесь был алтарь, — объяснил он Чейзу. — Он здесь будет единственным религиозным человеком, но Спайдер сказал, что мы должны сделать все, чтобы ему было удобно.
Лицо Андре не выражало никакой радости. Чейз понял, что брат Сэмюел — это и есть священник.
— Может, ему еще что-нибудь нужно? — спросил Чейз. — Может быть, свечи? Ладан? Мальчики, прислуживающие у алтаря?
Андре закатил глаза:
— Вы что, действительно думаете, что нам нужны свечи?
— Чейз кивнул:
— Конечно. Если у тебя есть, пойди и достань их.
— Было ужасно жалко, что канделябр-игуана Айвори еще не был готов, но одна только мысль о чешуйчатых монстрах, украшающих алтарь, заставила его засмеяться. Андре оглянулся через плечо, но Чейз махнул ему рукой, чтоб тот шел.
Форма темно-синего цвета была доставлена в комнату Чейза. Как и генеральская форма, которую ему когда-то давали, она сидела великолепно. К ней прилагалась пара ботинок того же цвета — такие же, как носил Спайдер. При мысли о том, что он оделся в любимый цвет Спайдера, у Чейза мурашки побежали по коже, но он не мог не признать, что выглядит чертовски хорошо. Очень жаль, что Нельсона не было здесь, чтобы сделать снимки.
В дверях появилась Летняя Луна и взглянула на него. Она была одета в платье холодного голубого оттенка, прошитое серебром.
— Я боялась, что опоздала, — сказала она Чейзу.
— Нет, вы пришли раньше, похоже, что это мы опоздали.
Луна приблизилась к нему маленькими шажками. Она подошла к самодельному алтарю и начала поправлять орхидеи.
— Андре не умеет обращаться с цветами, у него нет никакого вкуса, — пояснила она. Голос у нее был высокий, как будто детский, и казалось, будто ей не хватает дыхания. Она повернула каждый стебель на четверть оборота, потом отступила на шаг, чтобы оценить эффект.
— Так гораздо лучше, как вы думаете?
Чейз не видел большой разницы, но не собирался обижать женщину Спайдера.
— Замечательно, — ответил он.
Луна улыбнулась своей самой привлекательной улыбкой: