Он крепко обнимал ее, когда она изогнулась в экстазе. Он ласкал ее бедра. Его губы, горячие, нежные и ненасытные, непрестанно целовали янтарные завитки Джейн. Он нежно сжимал ее, когда она, задыхаясь от удовольствия, шептала его имя.
Ему нравилось, как она произносила его имя, нравилось чувствовать, как ее пальцы нетерпеливо нажимают ему на плечи. Никогда прежде он не испытывал такого взрыва бурного восторга, переполнявшего все его существо.
Ее страстность, теплота и ответная реакция неизменно возбуждали его.
– Дорогая, дорогая… – Бормоча слова любви, значение которых тонуло где-то в пучине беспредельного наслаждения, Чарльз поднял ее немного повыше, испытывая восторг от ее всхлипываний и шепота безотчетной страсти.
– О-о! – простонала она, изгибаясь дугой. Ее стон удовлетворения эхом отозвался внутри Чарльза, и он совсем потерял над собой контроль. Он опрокинул ее на постель, подминая под себя и осыпая ее рот страстными поцелуями.
– Ты потрясающая! – шептал он, не отрываясь от нее даже для того, чтобы снять джинсы.
– Я хочу тебя! Хочу, чтобы ты подарил мне любовь! – Во взгляде ее янтарных глаз, полуприкрытых от сладостной истомы, вновь вспыхнуло желание. Он скатился с нее и встал на ноги, поспешно стаскивая с себя джинсы. Глаза Джейн с восхищением следили за его сильным мускулистым телом, которое было способно приносить долгую радость!
– Ты выглядишь немножечко утомленной, – прошептал он, заканчивая дела с содержимым пакетика из фольги и отбрасывая его в сторону. Потом вернулся на кровать и притянул Джейн к себе.
– Это твоя ошибка, – нежно сказала она, думая, что могла бы оставаться лежать в кровати всю оставшуюся жизнь. Как скользкая лента, она обвила его тело своими руками, ногами и всем своим существом, нетерпеливо требуя: – Я не могу. Не могу больше ждать…
Чарльз глубоко вошел в нее, едва не задохнувшись от переполнившего его желания. При погружении в треугольник слегка влажных курчавых янтарных волос, ему казалось, что он возносится на райские небеса.
– О, детка! Ты такая медовая, такая горячая…
– О-о! Ну еще, еще… – задыхаясь, шептала она. Тело ее было влажным и теплым, голос прерывался, глаза блестели от страстного желания вместе с ним достигнуть апогея взаимного наслаждения.
Он держался на локтях и не мог придавить ее своим весом, несмотря на все ее старания притянуть его теснее к себе. Их тела двигались в вечном ритме, и когда Чарльз почувствовал, что она вновь начинает приближаться к наивысшей точке экстаза, он сразу же прекратил свои движения.
На какое-то мгновение их взгляды встретились. И хотя в комнате стояла кромешная темнота, поскольку луны на улице не было, каждый увидел другого в новом свете, увидел не глазами, а почувствовал душой.