Неужели я правильно его поняла? Неужели он сказал то, что действительно думает? И, если да, что мне теперь делать?
Констанс пришлось сознаться в собственном малодушии. Она ничего не будет предпринимать вообще, если Мэтт ничего не предпримет. Будет, как страус, прятать голову в песок.
На это есть много причин. Во-первых, она могла просто неверно его понять. Во-вторых, Мэтт, возможно, хочет просто установить со служащими дружеские отношения. В-третьих, он, вероятно, отнесся к ней как к другу, как к коллеге и как к товарищу по группе работы с подростками. И незачем пытаться решить проблему, которой, возможно, не существует.
Констанс невесело улыбнулась. Ей за глаза хватает и реально существующих проблем.
– Дорогая, эта роза просто чудо!
Констанс счастливо улыбнулась, видя, что отчим действительно в восторге от подарка. Дон наклонился и поцеловал ее в щеку.
В семье существовала традиция, что подарки на дни рождения не открывают до праздничной чайной церемонии со свечами и тортом. Задуть свечи Дону помогали внучки, дочери Хейзл.
Теперь, когда подарки были вручены, дети стали спорить, кто задул больше свечек.
– Думаю, нужно уложить их сегодня пораньше, – сказала Хейзл сестре. – Иначе день закончится ссорой и слезами. Девочки перевозбудились.
Констанс вызвалась посидеть с детьми, чтобы Хейзл и Джефф могли сходить куда-нибудь.
После праздничного чая сестры неторопливо шли к дому Хейзл. Девочки, гоняясь друг за другом, следовали за ними.
– Ты сегодня такая задумчивая. Что-то случилось? – спросила Хейзл.
Констанс хотела солгать, но, перехватив проницательный взгляд сестры, нехотя призналась:
– Да так… кое-что.
Запинаясь, она стала рассказывать сестре о странных отношениях, сложившихся между ней и Мэттом.
– И что же? – спросила Хейзл, когда Констанс замолчала.
Девушка озадаченно посмотрела на сестру.
– Констанс, – с шутливой укоризной заявила Хейзл, – вряд ли найдется много женщин, которые считают проблемой то, что их физически привлекает мужчина, которому они тоже нравятся. Проблема – это когда женщину не хотят, а не наоборот.
Констанс покраснела от возмущения.
– Но я не такая, как ты. Мне не нужна… не нужна страсть.
Хейзл вдруг остановилась. Констанс тоже.
– Иными словами, ты боишься страсти, верно? Господи, ты же лишаешь себя одной из самых захватывающих радостей жизни!..
– Это ты так думаешь, – жестко перебила Констанс. – Но я не такая, как ты, мне никакие страсти не нужны. Они… разрушают все.
Хейзл помрачнела.
– Ты сейчас говорила обо мне и о Поле, да? О нашем разводе? Но ведь именно в результате нашей с Полом взаимной страсти родились мои девочки. От того, что ты называешь разрушительным…