– Мы заставим тебя танцевать с одной ногой, дерьмо. А потом поиграем в жмурки с безглазым человеком…
Пока стражник продолжал свои бессмысленные излияния, ведь он считал, что его жертва мало что понимает по-французски, Эмери оценил обстановку. Ни одного из этих людей нельзя было оставлять в живых. Тогда крестьяне останутся целыми, а его личность сохранится в тайне. Но простой люд оцепенел от ужаса.
Гирт убил своего стражника и взял его меч. Два других нормандца наседали на него. Ему нужна была помощь.
Эмери исступленно размахивал мечом, как это сделал бы необученный крестьянин. Стражник разразился смехом. Он отступил в сторону, чтобы уклониться от удара, и презрительно сделал выпад, собираясь отрубить Эмери правую руку. Эмери перехватил меч правильно и отразил удар. Стражник не успел опомниться от неожиданности, как Эмери сказал на чистейшем французском:
– Храни тебя Бог. – И отрубил стражу голову.
Голова скатилась на землю с выражением изумления на лице.
Стражники сильно теснили Гирта, который яростно защищался. Эмери больше не мог изображать неумелость, и в считанные минуты оба подонка бросились бежать. Эмери настиг одного и пронзил мечом насквозь. Другой обернулся и ранил Гирта в ногу.
– Задержите его! – крикнул Эмери удивленно взиравшим на схватку крестьянам.
Несколько человек двинулись было на помощь, но, как только стражник с мечом повернулся к ним, они съежились и попятились. Эмери помчался за негодяем, но тот был худым и быстроногим. Оглянувшись, Эмери увидел, что крестьяне убегают в лес, как испуганные животные, а Гирт лежит на земле, тщетно пытаясь остановить кровь.
С проклятием Эмери метнул меч, словно копье, вслед удаляющемуся врагу. Но меч для этого не предназначен, он лишь слегка задел стражника, отскочив от скрытого под кольчугой плеча, и только добавил беглецу скорости. Эмери вернулся и присел на корточки возле Гирта.
– Со мной все в порядке, – тяжело дыша, сказал Гирт. – Отправляйся за ним!
– Не будь дураком.
Эмери нарезал полосок из одежды стражника и перевязал Гирту рану, недовольно морщась от скверного состояния грязной ткани.
– Мама говорит, что раны нужно перевязывать чистой тканью, они заживают лучше, – заметил он.
– Раны или заживают, или нет, как распорядится судьба. – Гирт с трудом приподнялся. – Если бы у меня был топор, этот мерзавец не ушел бы живым. Он может подписать тебе смертный приговор.
– И тебе.
– Я в любом случае мятежник. Теперь и ты тоже.
Эмери покачал головой:
– Они нарушили закон. Если мое участие в этой бойне станет известно, я скажу, что освобождал себя из рабства.