Эмери бросил плащ Жоффре и последовал за братом вверх по узким ступеням к дубовой двери, по сторонам которой стояла стража.
– Роджер тоже здесь? – спросил он.
Сердце Эмери бешено билось, его охватила дрожь ожидания битвы, но он понимал, что причиной всему лишь страх.
– Нет. Он доблестно крошит валлийцев, покрывая себя славой. А что?
– Я подумал, что мы могли бы устроить славную семейную встречу. Меня удивляет, что мама на этот раз осталась дома.
Лео расхохотался:
– Против своей воли, поверь. – Он понизил голос: – Отец просто встал на дыбы. Я не думаю, что он оценивает здешнее положение вещей также оптимистично, как король.
«Или же подозревает, а может, даже знает, что должно случиться нечто неприятное. Послал бы Вильгельм за старым другом, чтобы тот стал свидетелем казни своего сына? Вполне возможно».
Стражи пропустили их в помещение, увешанное гобеленами и обставленное богатой мебелью. Однако комнатка была небольшой, и находившиеся в ней шесть человек заполонили ее. Помимо короля, там присутствовали два писаря, работавшие с документами; два ближайших соратника монарха – Ям Фицосберн и Роджер де Мортен, и граф Гай де Гайяр. Довольно зловещая компания для встречи младшего сына!
– Ха! Наконец-то ты явился, Эмери де Гайяр! – сказал король своим грубоватым голосом. – Не очень-то ты торопился, мальчик!
Король Вильгельм был коренастым мужчиной, с короткими рыжими волосами и проницательными голубыми глазами. Как обычно, когда речь не шла о торжествах или официальных встречах, он был одет в простое платье из прочной темной шерсти со скромной отделкой.
Эмери вышел вперед, опустился на колено и поцеловал королю руку.
– Ни один человек, сир, не в силах за вами угнаться.
Король внимательно оглядел его.
– Ты бы передвигался значительно быстрее, если бы так не отягощал себя золотом.
Эмери ничего не ответил. Он испытывал неимоверное облегчение. Такой прием не мог предшествовать безжалостной расправе.
Король подал знак, и граф Гай выступил вперед. Эмери поцеловал отцу руку, и тот поднял его с колен, чтобы расцеловать в обе щеки. Молодой человек понимал, что отец зол на него за его английское обличье. Но в присутствии короля он не станет об этом говорить.
– Как идут дела в твоем имении? – спросил король.
– Хорошо, ваше величество, – сказал Эмери с непринужденной улыбкой. Позже выяснится, что стоит за вызовом короля.
– Если Бог пошлет хорошую погоду, мы соберем добрый урожай.
– Ты один из очень немногих, кто может сказать это, – прогрохотал Вильгельм. – Полагаю, твои люди работают на тебя, потому что ты англичанин.