– Он оставил номер телефона? – небрежно спросила Джильберта и закурила.
– Да, я записала в блокноте рядом с телефоном в спальне. Джулс остановился в квартире Милоша Алански.
Она уже набирала номер Милоша, когда Анита принесла виски. Подождав, пока не прозвучало десять гудков, Джильберта пожала плечами и положила трубку.
– Должно быть, он вышел. Я позвоню после торжественной церемонии.
– Ты не хочешь, чтоб я послушала твою речь? – спросила Анита, протягивая ей рюмку.
– Если честно, нет. По-моему, когда слишком много репетируешь, теряешь непосредственность, искренность.
Внезапно на пороге появилась Дженет.
– Итак, блудная мать вернулась...
– Она никуда не исчезала, – заметила Джильберта. – Как ты, Джен?
– Мне скучно. Буду прыгать от счастья, когда мы сядем в самолет и вернемся в Колорадо.
Мачеха и падчерица оценивающе оглядели друг друга. Между ними так и не сложилось дружеских отношений, хотя, по молчаливому соглашению, обе старались не показывать ни перед посторонними, ни тем более перед губернатором своей неприязни друг к другу.
Дженет Киллингтон была хорошенькой темноволосой девушкой с неплохой фигурой, но впечатление портили чересчур худые ноги. Однако природа компенсировала этот недостаток, наградив ее пышной грудью. По случаю торжеств поверх блузки с кружевной гофрированной отделкой Дженет надела элегантный черный бархатный жакет, подчеркивавший ее высокую грудь и тонкую талию.
– Потрясающий туалет! – воскликнула Джильберта. – Ты купила это здесь, в Нью-Йорке?
– Да, в маленьком бутике, – ответила Дженет. Враждебные нотки в ее голосе исчезли. Она всегда по-детски, с благодарностью реагировала на лесть, особенно от Джильберты, которая в Денвере считалась законодательницей мод среди дам высшего света.
– Ты уже позвонила папе? – спросила Дженет.
– Сразу же после разговора с тобой, – солгала Джильберта. – Он уже ушел. Бедняга... Сегодня вечером он, наверное, будет выжат как лимон после всех этих приемов и выступлений. – И добавила, смеясь: – К счастью, ему приходится это делать только раз в сто лет.
– Лимузин, должно быть, уже ждет. Пора ехать, команда! – заметила Анита, глядя на часы.
Джильберта допила виски, погасила сигарету и подошла к зеркалу.
– Знаете... я действительно... действительно нервничаю, – медленно проговорила она.
– Это просто ожидание церемонии так на тебя действует, – успокоила ее Анита. – Не волнуйся, ты, как всегда, поразишь всех.
«Просто ожидание церемонии...» Если бы только Анита знала, чем в действительности было вызвано ее состояние!