Он посмотрел на Жиля. Маркиз был задумчив, и Уэбб вдруг понял, что беспокоит друга. Жилю не хотелось покидать беременную жену — и в то же время он считал себя обязанным позаботиться о безопасности ее семьи.
Уэбб знал, что София каждый раз тяжело переносила беременность и что Жиль никогда не простит себе, если его не будет рядом, когда наступит срок рожать.
Уэбб встал и хлопнул приятеля по плечу. — Оставайся здесь, дружище. Если ты сейчас уедешь, твоя жена последует за тобой. Оставайся здесь и позаботься о том, чтобы она не ускользнула в Париж. А я тем временем займусь поисками дневников де Шевену. Вернусь как раз к крестинам.
София раскрыла рот — по всей вероятности, для того, чтобы выразить свой протест, — но Уэбб не дал ей сказать ни слова.
— Миледи, я преклоняюсь перед вашим искусством! — воскликнул он с улыбкой. — И знаю, что вы способны открыть любую дверь. Но уверяю вас: я сумею проникнуть в дом де Шевену без всяких отмычек и найду его дневники.
— Что я слышу?! — воскликнул лорд Драйден, откладывая бумагу, которую он изучал. — Если бы все было так просто, я бы не стал вызывать тебя из Лондона, не заставил бы трястись в карете до самого Бата. Я еще не все вам рассказал. Извольте сесть и выслушать меня.
Уэбб с Жилем подчинились и заняли свои прежние места; при этом оба чувствовали себя провинившимися мальчишками.
Лорд Драйден раскрыл кожаную папку и принялся перебирать дипломатические донесения. Наконец проговорил:
— Поместье де Шевену было опечатано по приказу первого консула — Бонапарта.
— Бонапарта?.. — переспросил Уэбб. Отец кивнул:
— Да. Де Шевену поддерживал дружбу с первым консулом. Бонапарт же стремился привлечь на свою сторону все оппозиционные силы и рассматривал де Шевену, обладавшего обширнейшими связями, как посредника. Так что нет ничего удивительного в том, что хитрый корсиканец выставил охрану у всех домов, принадлежавших де Шевену, а также приказал охранять поместье покойного.
— Скорее всего, чтобы дать возможность своему приспешнику Фуше как следует обыскать поместье, — заметил Уэбб.
— Я бы не стал недооценивать Фуше, но похоже, что в ином случае консул полон решимости защитить собственность де Шевену.
— Но почему? И от чего? — спросил Уэбб.
— Не от чего, а от кого. Никому, кроме слуг, не разрешается входить туда до тех пор, пока там не появится наследница.
— Наследница? Какая наследница? — Насколько Уэббу было известно, де Шевену не имел наследников, во всяком случае, никогда не общался с кем-либо из родственников.
Лорд Драйден с невозмутимым видом протянул сыну лист бумаги: