— Я еще ничего не потеряла, — услышал он ее шепот. Она глубоко вздохнула, казалось, с трудом удерживаясь от того, чтобы хорошенько не стукнуть его по голове.
— Вы считаете, что должны мне деньги?
— Да, — ответил он. — Вашу плату за ночь. Полагаю, я оставил вас без вечернего заработка.
— О, мой заработок, — сказала она, хватаясь за это слово, словно он бросил ей спасательный круг. — Да, полагаю, должны. — Затем она положила свою ногу в чулке на его колено и покачала ею. — И моя туфля. Насколько я помню, вы обещали мне полный магазин обуви,
— Я не обещал, — ответил он.
Изящная бровка вновь удивленно изогнулась. Она как бы предупреждала его не уклоняться от темы.
— Вы ведь потеряли только одну туфельку, — сказал он, делая все возможное, чтобы не обращать внимания на ступню, поглаживающую его бедро и на то, что приподнявшееся платье обнажило икру ее ноги.
— Но это были мои лучшие туфли, — ответила она, положив ногу в туфле ему на другое колено, словно представляя доказательство.
Все продумано, решил он про себя, когда в нем вновь взыграли отнюдь не благородные намерения.
Самое лучшее, что он мог сделать, — это дать Джорджи несколько монет, которые она требовала, и отправить домой. Тогда он мог бы вести прежнюю жизнь и забыть весь этот вечер.
Он почти услышал самодовольный смех Темпла по поводу происшедшего. «Никогда не знаешь, где найдешь любовь, — пошутил тогда кузен. — Впервые увидев какую-нибудь девушку, ты будешь очарован до конца жизни».
Любовь с первого взгляда. С каких это пор он начал верить остроумию и мудрости Темпла по поводу женщин?
Ответ пришел, как только он взглянул на незнакомку, сидящую напротив в карете, — эти золотисто-темные глаза, которые, казалось, заглядывали ему в душу, задумчивый взгляд, полный чувственного голода и убыстряющий бег его крови.
Глаза? Он что, стал романтиком в отношении женских глаз?
Но его особенно беспокоило, что ни за что на свете, как бы ни пытался, он не мог вспомнить цвет глаз леди Дианы, а милые черты Джорджи запечатлелись в его душе всего за несколько часов.
В какое-то мгновение он понял, почему разорванная помолвка не стала полным крахом его жизни, как это случается с тем, кто действительно влюблен в свою избранницу.
Еще сегодня утром подобные слова значили для него не больше, чем поэтические преувеличения.
А теперь?
Он не знал, во что верить.
Но в одном Колин был твердо убежден: если он хочет обуздать свои разыгравшиеся чувства, он должен избавиться от этой соблазнительной, роскошной девушки.
— Сколько вам надо? — спросил он. — Я заплачу столько, сколько вы попросите, а затем отвезу домой.