— Bay, вот это настоящее наблюдение психиатра! — Кэмрин не только не обиделась, но выглядела восхищенной. — Если не считать, что это не вся правда. Я, честное слово, не хочу отрывать мальчиков от Рейфа. Даже если их мать прогонит своего сожителя и возьмет мальчиков к себе, они, по-моему, должны обязательно часто видеться с Рейфом. Он для них самый близкий человек, заменивший отца. Он нужен им.
— Скажи, тебе когда-нибудь хотелось, чтобы твоя мать позволила познакомиться с отцом? — спросила Холли и приготовилась к потоку проклятий в адрес Бена Парадайса.
— Иногда, — как само собой разумеющееся подтвердила Кэмрин. — Но у мамы начиналось что-то вроде нервного приступа всякий раз, как произносили его имя. Поэтому Кэйлин и я не говорили о нем. В первые дни, когда мы приехали сюда, я пересмотрела все фотографии. Снимки, где он с нами, маленькими. По-моему, он хороший человек.
— Ты никогда не признавалась в этом Рейфу или Флинту с Евой, — заметила Холли.
— Флинт и Ева брызжут слюной, стоит Кэйлин или мне заговорить о Бене Парадайсе. Так смешно наблюдать. — Кэмрин усмехнулась. — И не притворяйтесь, Холли, вы бы тоже хохотали, если бы было можно. Вам тоже не нравятся братец-близнец Райфа и их сестричка.
— Это не совсем правильно, — неуверенно возразила Холли. — Я их почти не знаю и поэтому не хочу делать поспешные выводы.
— Ну а они не церемонятся с вами, Холли, и вы им не нравитесь! — весело воскликнула Кэмрин. — Ева вас боится. Она жаловалась Рейфу, какой, мол, будет кошмар, если во время психиатрической практики ее приставят к вашему пациенту. Она уверена, что вы превратите ее жизнь в ад. Она думает, что вы чокнутая. Настоящий псих.
— Но почему? — удивилась Холли, почувствовав себя немного обиженной.
— Потому что вы наш друг, Кэйлин и мой. Раз мы вам нравимся, значит, вы сумасшедшая, правильно? А Флинт уверен, что вы активистка какой-нибудь феминистской организации. Вы встали на нашу сторону и даже выразили готовность помочь нам заполучить оставленные отцом акции.
— Почему бы тебе не подумать о работе в полиции? У тебя настоящий талант собирать информацию, — спокойно сказала Холли.
Она немного растерялась. Когда в первый месяц соседства с Рейфом ей доводилось встречаться с Флинтом и Евой, те старательно избегали ее и замолкали при ее приближении, исподтишка обмениваясь многозначительными взглядами.
Холли не видела в этом ничего личного. Она объясняла подобное поведение их застенчивостью и затворническим образом жизни. Оказывается, они просто отвергали ее. Должно быть, Кэмрин догадалась, о чем она думала, поскольку подбадривающе похлопала ее по плечу.