— Я хорошо помню. — Она опять напряглась. — Вы думали, что у меня есть хитроумная цель и я готовлю заговор против…
— Это теория Флинта. Не моя. — Рейф крепче прижал ее к себе и принялся медленно массировать ей живот. — Наша семейная компания — вся его жизнь. Как сверхзаботливый родитель, он иногда видит то, чего нет на самом деле.
— Это вы спросили, какая у меня цель, а не Флинт, — напомнила она и попыталась высвободиться. Но он не выпустил ее.
— Вы — психолог, вам и карты в руки. Мне хотелось небольшой драчки. И я знал, что с вами этот номер пройдет. Что вы и сильная и слабая одновременно. Разве в таком поведении есть смысл?
— На самом деле ваше поведение вполне объяснимо, если его рассматривать в более широком контексте. — Холли задумчиво сдвинула брови. — Вы только что закончили неприятный телефонный разговор. Я слышала, как вы кричали на бедную Треси.
— Вы ее даже ни разу не видели, а говорите «бедная Треси». Но это правда. Она всегда была пассивной и нерешительной. Жертва обстоятельств и злых людей. Она доводит меня порой до отчаяния.
— Треси не кричит на вас?
— Нет, она не кричит. Если бы я разозлился на нее, а она дает мне немало поводов, Треси просто потопила бы меня в слезах. Наши разговоры всегда заканчиваются тем, что я чувствую себя жестоким тираном.
— Поэтому вы пребывали в раздраженном состоянии, и тут очень кстати подвернулась я.
— И стали на меня кричать. Учтите, это комплимент, — быстро добавил Рейф.
Холли поняла его слова в том смысле, что он не против, если женщина отстаивает в споре с ним свою точку зрения. Это ей понравилось.
— Флинт не обрадуется, если узнает, что Кэмрин и Кэйлин известно об акциях компании, завещанных нашим отцом. — Пальцы Рейфа соблазняюще играли с металлическими пуговицами на ее рубашке. — Откуда она узнала?
— Она не сказала, — пробормотала Холли. Трудно сосредоточиться на разговоре, когда губы Рейфа изучают каждый изгиб ее шеи! Еще труднее оставаться пассивной. Она повернулась лицом к нему и слегка потерлась о его тело.
— Рейф, поверь, у меня нет никакой цели.
— Зато у меня она есть, Холли. — Он наклонился и коснулся губами ее рта. И потом стал нежно целовать до тех пор, пока ее губы не раскрылись и языки не начали любовную игру. Наконец Рейф оторвался от Холли и, чуть откинувшись назад, посмотрел на нее. Влажный и воспаленный рот, прерывистое дыхание, затуманенный взор…
— Я хочу тебя, Холли, хочу любить тебя. Я с нетерпением ждал, когда наступит этот миг. И он пришел. Почти месяц мы проводили вместе каждый день. Мы видели друг друга в разных ситуациях. Теперь ты не можешь сказать, что мы не знаем друг друга.