Он застал Мэлию еще в салоне. Ох, как смеялась эта девушка!
— Отныне, — сказала она ему, — я могу краситься как угодно. Под париком все равно не видно, а главное — никто и слова против не скажет. Меня просто смех разбирает при одной только мысли, что за один день можно побывать и блондинкой, и брюнеткой, и рыжей.
— Показав, что в нашем салоне применяют только прошедшие тщательную проверку, испытанные материалы, — присовокупила девушка, — нет никакой надобности в другой раз идти на столь крайние меры.
Поправляя парик, Мэлия услышала, как Анри произнес:
— Учитывая нынешнюю окраску волос, следует слегка изменить цвет лица.
И он предложил воспользоваться составом другого цвета, красноватого оттенка с преобладанием мандаринового, и чуть тронуть подходящей помадой губы.
Затем, естественно, понадобилось подчернить брови и ресницы.
Мэлия, торопясь к Дэнни, почти не обращала внимания на происходящее вокруг. Анри был прав: ей придется отныне доверять его суждению. Впрочем, кожа и впрямь казалась блеклой на фоне пламенно-красных волос.
— Вы, вы… — начала было Беттин.
— Потрясающи! — договорил за нее Жак. Судя по всему, он не льстил ей. Она прошла четыре квартала до оставленной на платной стоянке машины, и почти каждый встречный мужчина, стоило ему хоть мельком ее увидеть, крутил головой, провожая девушку взглядом.
«Прекрасно, — подумала Мэлия, — но как все объяснить Дэнни?»
Когда она вошла в комнату, Дэнни Харпер встал и угрюмо набычился. Лишь когда он уже собрался усесться обратно, до него наконец-то дошло, что стоящая перед ним девушка — не кто иная, как Мэлия.
— Мэлия! Невероятно. Да так еще хуже прежнего.
— Все ради стоящего дела, — заверила она его беспечным тоном. — О, Мэгги, Мэгги, молчи!
Мэгги закрыла рот и, повернувшись, бросилась на кухню, пока из ее уст не вырвались слова, не предназначенные для слуха Дэнни Харпера.
— Ну? — Мэлия подняла к нему лицо. Дэнни отшатнулся.
— Я не в силах поцеловать это, — простонал он. — То есть… ну, черт все подери, Мэлия, это все равно что целоваться с чужой женщиной. Пойди взгляни на себя в зеркало? Или ты уже себя видела?
Да, видела. Как и другие. Мельком, конечно.
— Мне говорят, что я красива, — констатировала она.
— Спору нет, но Мэлия не была…
— Красавицей? — осведомилась девушка.
— Она выглядела нормально.
Дэнни не следовало произносить эту фразу, но откуда ему было знать. В конце концов, он твердил эти слова четыре года кряду. Почему же сейчас он должен говорить с ней так, словно она чужая?
Глаза Мэлии уже не были ни серыми, ни синими. В этот миг они превратились в серебристо поблескивающие ятаганы. Анри не наложил накладных ресниц. Он просто удлинил их. Ее глаза постоянно светились и от этого казались большими.