Поэтому Оливия бродила по трем этажам, по которым ей не возбранялось ходить, начиная с холла и кончая комнатами для гостей. Она выискивала маленькие столовые, обходила залы для приемов и музыкальные комнаты. Она надеялась, что Дейн играл на каком-нибудь инструменте, потому что сама совершенно определенно не умела этого делать.
Впервые в жизни Оливия поняла, зачем леди нанимают себе компаньонок хоть ей и казалось чрезвычайно расточительным платить человеку за то, чтобы он тебя слушал. Если слушателю надо платить, то удовольствия от такого разговора порядком убавляется, разве не так?
Обойдя большую часть помещений, Оливия побрела обратно в спальню. Петти меняла покрывала на кровати.
– Добрый день, Петти! – приветливо сказала Оливия. Девушка повернулась и сделала книксен.
– Прошу прощения, миледи, но я Летти.
Оливия недоуменно разглядывала ее. Тот же рост, тот же цвет волос, та же россыпь веснушек на носу, тот же нахмуренный лоб. Оливия скрестила руки на груда. Вероятно, Петти решила сыграть с ней шуточку под названием «доведи новую хозяйку до белого каления».
– Я была уверена, что ты назвалась Петти.
– Нет, миледи, – раздался голос из-за ее спины. – Петти – это я.
Оливия обернулась и увидела в дверях своей туалетной комнаты еще одну… Петти.
– Ох! – Она повернулась обратно к Летти, заметив, как та спрятала усмешку.
– Миссис Хафф вчера нас представила вам, миледи. – Миссис Хафф отбарабанила имена многочисленных слуг с умопомрачительной скоростью. Очевидно, теперь от Оливии ждали, чтобы она помнила их всех в лицо.
– Ну да, конечно же, представила. Очень рада снова тебя видеть, Летти.
– Летти – горничная, миледи, – поведала Петти.
Так вот почему девица занималась постельным бельем. Ей следовало быть внимательнее. В Челтнеме хозяйство велось не так строго. Оставшиеся в имении престарелые слуги выполняли посильную для них работу, а остальные нанимались в деревню, где позарез была нужна рабочая сила.
– В таком случае вы, должно быть, родственницы. – В этом Оливия была абсолютно уверена. Может, она и сбита с толку, но не слепая.
– Мы сестры, миледи, – простодушно сообщила Летти и тут же прикусила язык.
Обернувшись, Оливия успела заметить, как с лица Петти сбегает укоризненно-сердитое выражение. Должно быть, Петти старшая. Вполне логично, потому что камеристка в любом доме стоит выше горничной. Оливия намотала все это себе на ус. Она станет виконтессой, которая нужна Дейну. Надо только смотреть в оба и держать ухо востро.
Только тут она заметила серое атласное платье, которое Петти держала в руках. Оно занимало второе место в списке лучших вечерних нарядов из наспех собранного приданого Оливии.