Она широко раскрыла глаза.
– После того как я повела себя как шлюха с этим простым младшим конюхом, хотите вы сказать?
– Я вовсе не хотел вас оскорбить…
– Ах, бросьте. Конечно, вы хотели меня оскорбить! Зачем же еще вспоминать об этом? Просто это не подействовало, потому что попытка была такая жалкая. Ваша мать может гордиться сыном, настолько манерным, что он не может оскорбить, даже если очень постарается. – Леди Алисия с усилием поднялась на ноги, слегка покачнулась, и Стентон быстро вскочил с места, чтобы помочь ей. Она резко отдернула локоть от его руки, когда он попытался поддержать ее. – Не трогайте меня. От этого мне только хуже.
– От чего вам хуже?
Она взглянула на него широко открытыми глазами.
– Боже мой, шестипалый, да к тому же близорукий. Неудивительно, что вы живете один. – Она снова повернулась лицом к огню. – Я больна, неужели вы не видите? В голове стучит, горло горит как в огне, и если вы сейчас не оставите меня в покое, меня может стошнить прямо вам на сапоги.
– Вы так и не сказали мне, каким образом узнали о заговоре.
Она закрыла глаза и осторожно откинула голову на спинку кресла.
– Вы не спрашивали.
С ней нужно иметь железное терпение. Стентон заставил себя проявить твердость.
– Ну, тогда я спрашиваю вас: как вам довелось услышать об этом заговоре?
– Потому что меня рвало.
Камень. Холодный, твердый, непроницаемый.
– И где же это случилось?
Она нахмурила брови, вспоминая.
– Я вышла из дома на улицу, потому что мне было очень плохо.
– А почему вы не попросили свою служанку помочь вам?
Она вытаращила глаза:
– Попросить Милли выйти в темноту, когда она и днем плохо видит? И Милли не служанка. Когда-то она была моей гувернанткой, потом моей компаньонкой, но сейчас она не в услужении у меня. Я поддерживаю ее. Ей некуда было идти, когда меня изгнали. Даже если ее профессиональная репутация не пострадала, когда моя рухнула, она была уже слишком стара, чтобы начать снова.
Значит, она, по крайней мере, отвечает за зависящих от нее людей, это был первый намек на то, что у этого создания есть что-то, чем можно восхищаться.
Пока он молча смотрел на нее, она стерла высохший кусок пасты с носа. Он упал с ее носа, оставив смешной голый, розовый след посреди белой маски. Ему вдруг пришла на ум белая кошка, глядящая на него своими загадочными зелеными глазами. Ей не хватало только усов.
Наверное, не стоит рассматривать ее слишком внимательно, не то он их обнаружит.
– Итак, вы вышли в темноту…
Она сморщила нос. Новые куски засохшей маски упали на пол.
– Да, и пошла по аллее к пивной.