– Элизабет!
Леди Элизабет Роу влетела в просторный холл роскошного дома бабушки и увидела, как та изменилась в лице и зажала пальцами нос.
Элизабет покорно опустила глаза и посмотрела на свой подол – он был совершенно грязный. Да, не надо было прыгать через сточную канаву! Но как иначе доберешься сюда из воскресной школы на Бэрроу-роуд? Она проводила там немало времени, помогая его преподобию Клеменсу.
– Посмотри на себя! – укоризненно воскликнула бабушка, брезгливо указывая рукой, унизанной золотыми кольцами, на грязные юбки внучки. – Знаешь, как я узнаю, что ты вернулась? По запаху! Мой нос еще ни разу не подвел меня!
– Не пили, бабушка, – сказала Элизабет, – бывают вещи похуже, чем грязные юбки. Я только что вернулась от несчастных сорванцов, которые каждый день дышат вонью и ходят по щиколотку в грязи.
Эдвина Сэмпсон, полная женщина небольшого роста, вдруг взорвалась.
– Почему у людей нет ни ответственности, ни желания работать? Закрой дверь! – набросилась она на величественного мужчину, который, подняв седые брови, флегматично рассматривал грязные следы на еще недавно безупречно чистом мраморном полу. – Быстро! Я не могу позволить, чтобы мой дом выстудили! Вы хоть знаете, сколько стоит мешок угля? А телега дров?
– Разумеется, знаю, мадам, – спокойно ответил Гарри Петтифер. – Я только что рассчитался за топливо.
– Какая наглость, Петтифер!
– Наглость не в моем характере, мадам, – спокойно отозвался дворецкий и, придав лицу таинственное выражение, невозмутимо пошел по холлу. Когда он проходил мимо Элизабет, то хитро подмигнул ей, и та едва успела подавить невольную улыбку.
Гарри Петтифер служил Сэмпсонам без малого тридцать лет. За те несколько лет, что Элизабет жила у бабушки, она была свидетельницей еще более забавных перепалок между хозяйкой и ее дворецким.
Глядя дворецкому в спину, Эдвина Сэмпсон вздохнула:
– На те деньги, что я плачу ему, я могла бы взять еще двоих слуг.
– Что ты, бабушка! Жалованье бедняги Петтифера не покрыло бы даже твой счет у кондитера! – воскликнула Элизабет, намекая на страсть бабушки к марципанам, из-за которых та сильно располнела.
Губы дворецкого тронула едва заметная улыбка, и бабушка прикрикнула на внучку:
– Прошу без намеков, мисс! Твоя бабушка – известная сластена! И что в этом плохого? Разве нельзя на склоне лет побаловать себя чем-нибудь вкусным?
– Ты очень хорошо знаешь, что мы гораздо больше нуждаемся в Петтифере, чем он в нас, – сказала Элизабет, направляясь к лестнице. – Я слышала, что миссис Пенни снова с ним встречалась. Смотри, переманит она его в свой дом в Брайтоне!
