Нет, все-таки он самый удивительный и замечательный человек на свете.
– Пойдем, – услышала она напряженный голос Роберта и вздрогнула.
Он взял ее за руку, с силой сжал мозолистой рукой запястье, бесцеремонно поднял с кресла. Ягненок, потеряв теплую опору, жалобно заблеял и побрел к камину, где его приветливо встретил Мэтью; глядя, как Роберт почти тащит Имоджин из зала, старик задумался.
Имоджин еле поспевала за Робертом и, когда он вдруг остановился, ткнулась ему в спину.
– Ну, отдавай ей свое послание, а потом убирайся к черту с глаз долой, – прорычал Он.
Имоджин не понимала, что происходит. Она вздрогнула, услышав чужой голос.
– Э-э… м-м… у меня указание прочитать письмо, которое я привез. – Голос был молодой, ломкий, Имоджин его не узнала, и ее замешательство возросло.
– Этого не будет, можешь не рассчитывать. – В голосе Роберта слышалась с трудом подавляемая враждебность. Имоджин задрожала. Не было больше джентльмена, учившего жену играть в шахматы, на его месте стоял холодный профессиональный воин, которого она едва узнавала.
– Роберт, что происходит? Кто это? – тихо спросила она, стараясь скрыть растерянность. Роберт шел так быстро, что в испуге она не успевала следить за маршрутом и смутно представляла себе, где находится, и уж совсем не догадывалась, с кем Роберт разговаривает.
– Извини, малышка, я не подумал. От злости меня немного занесло, – покаялся он. – Кажется, твой братец прислал письмо, но он, похоже, не понял, что теперь я твой муж и от меня ничего нельзя скрывать.
– Роджер, – прошептала она, и на нее нахлынули страшные воспоминания.
Она затолкала Роджера на задворки памяти и после этого обрела покой.
Покой разлетелся вдребезги при одном упоминании его имени.
Она боролась с подступившей тошнотой, старалась не дать себе рассыпаться на миллион кусков. Этого следовало ожидать. Роджер никогда не даст ей сбежать, она это всегда знала, нельзя было забывать об этом. За упущение она будет наказана. Ее задушит это маленькое прегрешение – надежда.
Что ж, больше она не позволит себе отдаваться тщетным чувствам. Только Роджер управляет всем, нельзя упускать это из виду.
Она кашлянула и попыталась скрыть панику, но голос получился неестественно высоким, как убогая пародия на спокойствие:
– Что за письмо?
Посланник глубоко вздохнул и выпалил:
– Миледи, ваш благородный брат настаивал, чтобы я прочел его только вам одной.
– Может настаивать сколько хочет, – взорвался Роберт. – Этот чертов дом – мой, и если я хочу выслушать письмо, я это сделаю. Роджер Коулбрук меня не остановит.