– Похоже, что мы находимся в городе, зараженном атомной радиацией, – ворчала Джулия. – Не знаю, кого следует больше опасаться… лесных тварей или Сета Бранча.
Пегги Сью понимала, что предосторожности, принятые учителем математики, были бесполезны, они лишь способствовали нагнетанию страха, нависшего над городом.
Люди, оказавшиеся пленниками в собственных домах, приуныли. Многие, лишившись пьянящей радости научных открытий, которую они познали благодаря голубому солнцу, с огромным трудом возвращались к нормальному существованию.
– Я всегда была плохой ученицей, – бормотала старушка Пикинс. – Ненавидела школу, и даже не представляла себе, что приобретать знания может быть так интересно. Сегодня я вынуждена признать, что мне этого очень не хватает.
Жизнь протекала в полутьме, за непроницаемыми окнами, под храп других укрывшихся здесь людей. Нужно было привыкать к дневному сну в окружении множества незнакомцев. Ничего приятного в этом не было. Загар Джулии постепенно сходил. Все выходы наружу были заперты, замки снимали лишь с наступлением ночи, позволяя пленникам заняться их профессиональными обязанностями.
Поселок, освещенный огнями до первых лучей солнца, представлял собой странное зрелище: теперь ночью люди сновали по улицам, как раньше – днем. В полях фермеры работали при свете фонарей или прожекторов.
Население старалось держаться достойно, но всем было не по себе. Связь не удалось восстановить. Что же касается голубого солнца, то оно сияло теперь над городом с обезлюдевшими улицами.
«Призраки, без сомнения, предвидели это, – думала Пегги Сью. – А это значит, что они подготовили другие развлечения для второй части программы».
На одном из окон в зале девочка отскребла краску, покрывающую стекло, получилась маленькая дырочка, через которую можно было заглянуть наружу. Пегги стала ждать, она была уверена, что опасность придет с той стороны, откуда ее никто не ожидает.
Заснуть днем Пегги Сью удавалось с большим трудом. Она не могла привыкнуть к распорядку жизни, навязанному Сетом Бранчем. К тому же нелегко было заснуть в этом наполненном храпом дортуаре, где вплотную стояли походные кровати. Девочке не хватало уединенного уголка, и это угнетало ее. Часто, когда все уже спали, она вставала и отправлялась бродить в пижаме по коридорам здания.
И вот однажды она встретилась с голубой собакой…
Она рылась в мусорных ведрах в столовой, пытаясь разорвать зубами мусорные мешки. Это была маленькая дворняга, некое подобие короткошерстного фокстерьера. Белый окрас позволял разглядеть голубоватую кожу, «загоревшую» на пагубном солнце, сиявшем в небе над Пойнт Блаф.