– Я представляю тебе Юдифь Мейер, – объявляет Шарль. Если его беспокоит мнение матери, то девушку, кажется, совсем нет. Она вдруг начинает улыбаться, жмет руку Клары, выдерживая ее взгляд. Что в ней поражает, так это естественность. Врожденная легкость. Она знает, что очаровательна, но не играет на этом, а пользуется только представившимся случаем. На все вопросы она отвечает искренне, без вызова, но и без смирения. Она поднимает взгляд на Шарля, стоящего рядом с креслом, вовсе не ища поддержки, а просто ради удовольствия посмотреть на него.
Клара слишком хорошо знает младшего сына, чтобы не заметить, до какой степени это серьезно. Двое молодых людей, даже еще не помолвленных, уже являются семейной парой. Это так очевидно, что Кларе нечего сказать. Она без особой убедительности напоминает Шарлю о возрасте, об учебе, которая еще далеко не закончена, но она уже поняла, что Юдифь Мейер будет ему идеальной женой и что откладывать бессмысленно.
Покоренная Клара предлагает шампанское. Юдифь сразу соглашается и добавляет, что этот напиток – ее любимый, потому что праздничный. От полноты чувств Шарль переполняет бокал, и девушка одаривает его лучезарной улыбкой. Ей все в радость.
Сожалея, что Юдифь принадлежит к скромной семье бедных торговцев, Клара все-таки позволила своему второму сыну сочетаться браком; итак, в двадцать два года, будучи еще студентом, Шарль женился на Юдифи. Эта трогательная свадьба, на которой счастье лилось рекой, все-таки породила озлобление – у Эдуарда. Его задела разница между его женой – этой белесой невзрачной гусыней, успевшей после первых родов набрать пятнадцать килограммов, – и неотразимой женой Шарля. Рядом с блистательной Юдифью Мадлен походила на матрону. А Эдуард чувствовал себя рядом с братом совсем невыразительным и уже старым, хотя ему было всего около тридцати. Более того, присутствие на свадьбе многочисленных друзей Шарля: пилотов в парадной форме, партнеров по теннису, поло, лыжам – словом, целой толпы веселой молодежи превратило чопорную церемонию в незабываемый праздник, закончившийся только на рассвете.
С того дня несчастный Эдуард начал страдать. Он завидовал Шарлю, жаловался на жизнь и в довершение всего поддался искушению постыдных чувств к невестке. Разумеется, Юдифь даже не замечала его. В нем и вправду не было ничего, чтобы привлечь внимание такой женщины, как она, – лишь скорбная складка в уголках губ да многозначительный вид, который он по-прежнему напускал на себя. В любом случае Юдифь видела только Шарля, она была от него без ума, и, видя их пылкую любовь, Эдуард выходил из себя. К счастью, молодожены решили жить подальше от авеню Малахов, в квартире рядом с Пантеоном, подаренной Кларой им на свадьбу. Шарль снова принялся за учебу и спешил получить диплом адвоката. Мать выделяла им содержание, а Юдифь делала его совершенно счастливым. Через шесть месяцев после свадьбы родился Винсен, без каких-либо признаков недоношенности, через два года Даниэль и, наконец, в 1937 году – Бетсабе.