— Это полезный шум, Лео, — сказал я. — Он очищает. Хорошо бы так пошуметь по всей стране.
* * *
К Д'Эссен-хаузу вела асфальтированная дорога, в начале которой висела табличка:
"ЧАСТНОЕ ВЛАДЕНИЕ!
Въезд воспрещен!"
«Наверное, папаша Д'Эссен любит одиночество,» — подумал я, и усмехнулся.
Новый лакированный «Бьюик» с мощным мотором подкатил меня к железной ограде из черных витых прутьев. Ограда утопала в зелени, но все же я еще издали смог разглядеть за ней желтые куртки охранников.
«Бьюик», урча мотором, остановился перед воротами, и я высунулся через опущенное ветровое стекло. Через узенькую калитку навстречу мне вышел молодой парень в желтой куртке и желтых брюках, заправленных в сапоги. Ремень, подпоясывающий куртку, оттягивала большая кобура.
Охранник положил руку на кобуру и спросил, что мне угодно. Он был в меру вежлив и в меру суров.
— Я бы хотел увидеть мистера Д'Эссена, — сказал я.
— Вам назначена встреча? — все с той же холодной вежливостью осведомился он.
— Нет... но передайте ему, что я был другом Роберта и имею от него письмо, которое он дал мне незадолго до своей смерти и просил передать лично в руки его отцу, — выпалил я, поражаясь своей наглости.
Охранник недоверчиво посмотрел на меня и направился к воротам.
Пока он отсутствовал, я закурил сигарету и огляделся. Солнце во всю играло в густой зелени деревьев и эту гармонию нарушало лишь лицо охранника, который глядел на меня довольно-таки невыразительными темными глазами.
Он взмахнул рукой, и ворота бесшумно распахнулись. Я поддал газу и мой «Бьюик» въехал под густую прохладную тень деревьев. Ворота снова закрылись за мной, и к машине подошел молодой охранник.
— Поезжайте прямо по дороге, а потом свернете на право, — сказал он. — Мистер Д'Эссен ждет вас.
Под колесами зашуршала галька, вероятно доставленная сюда с морского берега, и по ветровому стеклу забегали тени, отбрасываемые ветками деревьев. Дорожка огибала большое озеро необыкновенной голубизны. Противоположный берег был покрыт песком, и на нем одиноко выделялась лежащая женская фигура в ярко-красных трусиках.
Я догадался, что это никто иной, как жена Д'Эссена и мачеха Роберта.
Дорога снова нырнула в чащу деревьев и внезапно, словно ниоткуда, передо мной выросло белоснежное двухэтажное здание с золоченой анфиладой колонн, выстроенное в стиле ренессанса. Все завитки и лепные украшения были настолько изящны и воздушны, что создавалось впечатление, что они сделаны из паутины. Здание словно стремилось оторваться от земли и рвалось вверх.
Навстречу мне, из распахнутых резных дверей, вышел седой человек с пышными бакенбардами. Он был в лакейской ливрее.