— Да, но не вы же. — Лина помогла ей надеть свободную рубашку. — Я бы хотела оказаться с таким мужчиной в темном месте. Я не спешила бы его покинуть.
Моральные принципы Лины оставляли желать лучшего. Но она была умной, знающей языки и очень энергичной. Пока она отчитывала хозяйку за упущенные возможности, — жизнь коротка и непредсказуема, — ее руки работали не менее проворно, чем язык.
Вскоре Дафна вернулась в ка-а, каирский аналог английской гостиной или салона.
Мистер Карсингтон некоторое время разглядывал ее, его взгляд медленно спускался с ее вуали, которую Лина приколола к шапочке, вниз по накидке, прикрывавшей тонкую рубашку и верхнюю часть шаровар. Его руки сделали бы это лучше.
Дафна воображала эти руки и почти чувствовала их. Чувствовала кожей и едва могла стоять спокойно.
Он наклонил голову набок в одну сторону, потом в другую.
— Сдаюсь, — сказал он. — Кто вы на этот раз? «Сумасбродная, вспыльчивая, дурная девчонка… Нет, женщина, умеющая подавлять свои самые неблагопристойные порывы», — подумала Дафна.
— Это не важно, — сказала она. — Все будут глазеть на вас. Я просто затеряюсь на вашем фоне.
— Я так не думаю.
Она посмотрела вниз на свое тело, которого никогда не понимала и которому ее научили не доверять.
— Я пытаюсь не выглядеть иностранкой.
— Было бы полезнее выглядеть соблазнительной. Так очаровать Аназа, чтобы он открыл свои тайны.
— Каким бы полезным это ни было, — возразила она, — я не могу этого сделать.
— Не можете?
— Нет, — твердо сказала она. — Я не из тех, кто… — Руперт пристально смотрел на нее, взгляд его черных глаз был непроницаем. Ее сердце громко стучало, туман в голове сгущался. — Я не такая, как женщины, с которыми вы встречались в обществе… и в других местах. Я люблю книги.
— Чтение развивает ум, — сказал он, и в его глазах не было насмешки.
— Но не улучшает личность. Я неинтересна, бестактна, раздражительна и упряма.
То, в чем она признавалась, смущало ее. И внутренняя борьба, о которой Дафна никогда не смогла бы сказать вслух, вызывала чувство стыда. И она знала, что краснеет.
В чем Дафне нельзя было отказать, так это в упорстве.
— Мужчинам все это не нравится, — сказала она. — Мы должны найти другой способ выведать секреты мистера Аназа.
— Безусловно, — согласился Руперт. — Я выбью их из него, если пожелаете. — Странный пронизывающий взгляд бесследно исчез, и он снова превратился в веселого тупицу, каким она представляла его поначалу.
Дафна немного расслабилась. Она привыкла, что на нее не обращали внимания или если и обращали, то только когда она вызывала у некоего мужчины неодобрение или разочарование. Она научилась не принимать это близко к сердцу. Такие вещи больше не задевали ее. Руперт же слушал ее и вызывал в душе целую бурю эмоций.