Эмилия посмотрела на свою сестру, сидевшую рядом с ее мужем, и произнесла сквозь зубы:
— Да.
Оливия восхищенно посмотрела на Саймона.
— Даже отцу трудно играть с Эмили. А вы даже не смотрите на доску.
Саймон улыбнулся своей очаровательной противнице:
— О да, следует признать — ваша сестра прекрасная шахматистка.
Эмилия нажала кнопку на часах и с ненавистью посмотрела на Саймона. В эту минуту Джейн потянула Саймона за рукав, пытаясь привлечь к себе его внимание. Так же, как и за обедом, близнецы сидели на стульях по обе стороны от него, словно два маленьких светловолосых ангелочка.
— Вы могли бы разбить в шахматы самого Наполеона, майор, правда? — прощебетала девочка.
Эмилия убрала пальцы с часов.
— Но майор еще не выиграл.
— Еще нет, — Джейн посмотрела на Саймона так, как будто в его власти было достать любую звезду с неба. — Но выиграет.
— Посмотрим.
Эмилия окинула взглядом фигуры, на ее лбу появилась морщинка. Девушка положила локоть на спинку кресла, оперлась подбородком на кулак и так долго и пристально разглядывала шахматную доску, словно там решалась судьба нации.
Желание выиграть так явно читалось на лице девушки, что Саймон почти решился поддаться и позволить ей выиграть. Почти. Но он знал, что Эмилия не примет ложной победы. Откинувшись на спинку стула, он оглядел комнату.
Яркий огонь свечей сверкал на золоченых рамах пейзажей и портретов, украшавших стены. С потолка свисала огромная хрустальная люстра, теплый свет которой освещал всю собравшуюся в гостиной семью. Родители Эмилии расположились за небольшим столиком из красного дерева, стоявшим у камина, и играли с Анной и леди Геррит в пикет. Феба сидела в кресле рядом с ними, склонив голову над книгой. Почувствовав взгляд Саймона, она подняла от чтения глаза, робко улыбнулась ему и вернулась к своему роману.
Саймон сделал глубокий вдох, втягивая в себя аромат роз, доносившийся сквозь открытые двери. Какое-то восхитительное спокойствие охватило его, словно укутывая своим теплом. Давно ему не доводилось проводить время в такой уютной обстановке. Кажется, целую вечность. В детстве он никогда не сидел вот так, в кругу семьи. Да и вообще его родные никогда не собирались, чтобы поговорить или просто провести вечер вместе.
Этот дом дышал любовью и спокойствием, он наверняка был очень дорог этим людям. И Саймон чувствовал, что эта атмосфера притягивает и его, манит остаться у теплого семейного очага, с этой женщиной, которая может воспламенить его кровь одним блеском своих золотистых глаз.
Он посмотрел на свою противницу.