– Это ты – якорь? Ну, уж вряд ли. Скорее, ты плот, который сам нуждается в спасительном якоре, Деннис.
Он взъерошил волосы, превратив их в некое подобие колючек у дикобраза. «Симпатичные колючки», – подумала Сьюзан с теплотой. Он все еще оставался маленьким мальчиком, и она знала, что всегда будет с нежностью к нему относиться.
– Деннис, что делает тебя таким?
– Не знаю. Я сам себе неприятен. Здесь, дома, я чувствую себя отлично, спокойно и радостно. Но мне необходима чья-нибудь твердая, направляющая рука. Тогда я смогу быть положительным и надежным.
– Когда-нибудь тебе все же придется надеяться только на себя.
– Будет лучше, если кто-то встанет рядом. Но это бессмысленный разговор. Сьюзан, что мне делать?
Молчание, долгое и безнадежное, затем Сьюзан осторожно спросила:
– Как… как далеко это зашло, Деннис?
– Достаточно далеко. – Он заметил ее быстрый взгляд и слегка покраснел. – Нет, не то, что ты думаешь, Сьюзан.
– Понятно. Вы говорили о женитьбе?
– Да. Я говорил тебе, что это было как праздник. Большая луна, запах жасмина и все прочее…
– И Андреа сказала «да»?
– Она сказала это сотню раз.
– А ты ее спросил сотню раз.
– Ну, наверное…
– Теперь мне все ясно. Просто встреться с ней и объяснись.
– Ты думаешь, все так просто?
– Почему нет?
– А ты бы стала так делать? – Он внимательно посмотрел на нее. – Ты так сделала со Стивеном Мэллингом?
– Да. Это… – Сьюзан замолчала.
Она ведь так не сделала. Сначала уехала, собираясь все объяснить в письме. Остальное было делом времени. В каком-то смысле она оказалась такой же слабой, как Деннис.
Он внимательно наблюдал за ней.
– Видишь, все не так просто, правда? Особенно когда ты любишь кого-то, а я очень любил Андреа. Я думаю, она славная девушка. Мы с ней в чем-то даже похожи. Она тоже плывет по течению. Андреа – это я сам. Ей нужен надежный причал, и я показался ей подходящим на эту роль. Она была очень ранима, вот и все.
– В то время как ты, Деннис, раним всегда.
– Я бы не был таким, имей я свой якорь.
Он пристально взглянул на Сьюзан – или смотрел мимо нее в окно, выходящее в сад. В его глазах плескалась тоска.
– Ничего не могу с собой поделать, – через минуту произнес он. – Думаю, я таким родился.
– Чепуха, Деннис.
– Нет, не чепуха. Это семейная история. Моя мать, – он сделал паузу, – ушла от отца, когда Пит и я были совсем маленькими. Миссис Брэй мне кое-что рассказывала. Мама была очень привлекательной и легкомысленной. Так же, – он пожал плечами, – как и ее младший сын.
– Продолжай.
– Вскоре она умерла. Не могу ничего о ней припомнить. Нас воспитал отец, и он никогда о ней не говорил. Но один из нас неизбежно должен был унаследовать ее характер, и, конечно, это был не Пит.