Вздохнув, Изабо опустила руки.
— Теперь ложись в кровать, пока не упал.
— Мне нравится твое предложение, если ты останешься со мной.
Изабо молча отвела его к кровати, он без возражений лег, но едва она попыталась уйти, схватил ее за руку.
— Посиди со мной, Изабо. — Она покачала головой. — Мне было нелегко привести тебя сюда, я не позволю, чтобы ты вот так взяла и ушла.
Ответить Изабо не успела, потому что дверь открылась, и в комнату вошел Айен. Мгновенно охватив взглядом сцену, — рука брата, сжимающая руку Изабо, румянец на ее лице, опущенные глаза, — он понял, что явился не вовремя, помешал им в минуту близости, и нахмурился.
Высвободив свою руку, Изабо нерешительно посмотрела на Айена.
— Он встал с постели, а ему пока рано… ты должен приглядывать за ним, ты и Патрик. Теперь я оставляю вас, — пробормотала она и пошла к двери.
— Только ненадолго, — сказал ей вслед Алистер, — иначе я опять приду за тобой.
Вернувшись к себе, Изабо упала на кровать в полном смятении. Она справилась с болью и страхом, она справилась с горем и скорбью, но такого сильного волнения никогда еще не испытывала. Он спросил, позволяла ли она мужчине целовать ее. Разумеется, хотя и не так, без этого интимного слияния губ, которое заставило ее на несколько кратких мгновений ощутить себя частью его.
Невольно она вспомнила тот ужасный день на берегу Лох-Эйла, когда на нее вдруг напал английский солдат.
Он прижимал ее к земле, хватал за грудь, задрал юбку, пока ей не удалось вытащить из сапога кинжал и прекратить все это. Но он не открывал ей рот своими губами, он вообще не пытался ее целовать.
Изабо перевернулась на живот и закрыла лицо руками, борясь с тошнотой, которая возникала у нее каждый раз при воспоминании о той схватке на берегу озера, о тяжести насильника, о смывании его крови ледяной водой.
Алистер тоже прижимался к ней всем телом, но при этом ласково обнимал ее, она инстинктивно чувствовала, что он будет осторожным, нежным любовником. О чем она думает? Он же Кемпбелл, ее враг. Не прошло и недели с тех пор, как он убивал ее соратников. Изабо подумала о Мэри Кемпбелл, о ее оскорбительной попытке шантажировать. Может, старая леди заверила внука, что она, Изабо, охотно примет его ласки и согласна обменять свое тело на свободу? Не потому ли он и целовал ее?