– Бедный Лютер, он истинный джентльмен и единственный в своем роде. – Эмеральд засмеялась. – Он все еще не знает, как ему быть с тобой и твоими братьями.
– Взаимное чувство.
Хантер открыл дверь и пропустил Эмеральд.
– Лютер всегда такой... натянутый?
Ее серебристо-серые глаза весело блеснули.
– Да, он всегда держится очень официально.
– Готов поспорить, в детстве он был весельчаком, – сказал Хантер, направляясь в диспетчерскую.
Он представил Эмеральд дежурной бригаде Эвак-3, не употребляя слова "бабушка". Во-первых, он еще не свыкся с мыслью, что они одна семья, а во-вторых, не хотел взваливать на себя груз посредника, неизбежный, если все узнают, что он ее внук.
В офисе Эмеральд села возле его стола и спросила:
– Где Мери-Лу?
– Когда она узнала, что вы приедете, то помчалась в город купить прохладительные напитки. Она скоро будет.
– Отлично. Мы давно не виделись, буду рада встрече.
Они глядели друг на друга через стол, и Хантер не мог не думать о том, как неуместна здесь эта элегантная дама, одетая по последней моде. Обстановка его офиса была далека от роскоши ее апартаментов.
– Когда несколько месяцев назад ты узнал, что я твоя бабушка, и я рассказала тебе об отце, ты не вопил от восторга, как твои братья, Галеб и Ник.
Она устремила на него взгляд, который, несомненно, до чертиков пугал членов совета директоров ее компании. Но он не лакей, и сейчас она на его территории.
– Я приехала, чтобы прояснить все раз и навсегда, – резко сказала бабушка.
– Стоит ли? – выпалил Хантер не подумав. Она, разумеется, не захочет выслушивать, что он думает о вмешательстве в его жизнь.
– Стоит, – с железной решимостью сказала бабушка, и он понял, что она решила пойти до конца.
– Наверняка ты не прочь узнать, почему я всегда настаивала, чтобы твоя мать молчала о том, кем является твой отец.
Еще три месяца назад он знал эту женщину только по статьям в газетах и журналах. Ему претило плясать под ее дудку. Но как сказала мать, когда он покидал Майами, если он не примет предложение Эмеральд взять руководство одной из ее компаний, значит, все жертвы, которые она принесла во имя его будущего, были напрасны. Она скрыла имя отца Хантера от своей ирландской семьи, и это пробило в их отношениях брешь, которая так и не заросла.
Хантер стиснул зубы.
– Какое вы имели право принудить маму не говорить никому, в том числе мне, кто мой отец?
– Я понимаю, тебе не нравится, как я всем управляю, – терпеливо сказала Эмеральд. – Мне бы тоже не нравилось. Но поверь, так было лучше для всех.
В нем вскипела злость.
– Для кого? Для вас или вашего сына?