Он покрывал широкое пространство, окруженное правильным валом. Палатки пеших полков тянулись отдельно от кавалерийских. Видны были привязанные лошади и мушкеты, составленные в козлы. Дым от костров прямо поднимался в спокойном воздухе. Все похоже было на шахматную доску с расставленными перед игрой шахматами. В артиллерийском парке на своих местах виднелись пушки. Ядра, сложенные кучами, симметрично высились небольшими пирамидами. Дальше обоз, заставленный телегами, имел простонародный вид базара, возвращалась партия фуражиров с большими вязанками сена за седлами. Вестовые выезжали галопом.
Когда маршал принимал молодых людей, перед ним на столе лежала развернутая карта. Он любезно поговорил с ними. Находившийся там г-н де Керленг взял на себя Жерома и Жюстена, чтобы сейчас же отвести их в роту, где они должны были служить волонтерами.
– Что же касается вас, сударь,– сказал г-н маршал Антуану,– я вас сохраняю при себе и надеюсь, что вы не будете об этом жалеть. Помещение и стол вы будете иметь у меня. Г-н де Берлестанж получил от меня распоряжение. К тому же, мы не навсегда останемся здесь. Скоро нам нужно будет сниматься с места. Я жалею об этом, так как этот дом весьма благоустроен. Шкафы в нем полны белья и в погребах много вина.
Антуан удостоверился в этом за ужином. Сотрапезники оказали честь напиткам. За столом находились г-н де Шамисси, г-н герцог де Монкорне и г-н маркиз де ла Бурлад, генерал-лейтенанты и еще другие важные чины, человек около пятнадцати. Тяжелые парики обрамляли отличающиеся друг от друга лица. Там были и красноватые физиономии, и смуглые, и бледные. У г-на де Шамисси было сморщенное лицо, с постоянной улыбкой, причем губу он закусывал зубом вроде клыка. Под казакином чувствовалась узкая грудь, длинные костлявые руки, меж тем так сутулая спина доказывала, что еще немного – и он был бы горбуном. Антуан с любопытством смотрел на него и сравнивал с братом его, игуменом Валь-Нотр-Дама, но не мог найти между ними какого-то сходства. Г-н герцог де Монкорне был человеком дородным, и особенностью его было маленькое худое личико с острым носом, на котором кожа была так натянута, что того и гляди лопнет. Что касается г-на де ла Бурлада, то он был стар, приземист, коренаст, с седыми бровями.
Г-н де Маниссар с особой внимательностью относился к г-ну герцогу де Монкорне, рекомендуя ему некоторые блюда. К тому же, стол был хорош. Из разговора Антуан понял, что солдатские харчи менее аппетитны. Продовольствия не хватало. Хлеба было мало из-за дурного качества муки. От посредственного скота получалось плохое мясо. Виноваты в этом поставщики и комиссары. Антуану теперь стали понятней источники доходов толстого Даланзьера, который каждый год к бывшему у него уже имению прибавлял то ферму, то мызу. Антуан весь обратился в слух. Эти господа не придавали ему значения и говорили при нем довольно свободно. От них он узнал, что сражение при Могене было кровопролитным и победа одержана ценою ужасающей бойни, что лошадей недостаточно, роты поредели, что с отъездом королевской свиты армия сокращена и нужно рассчитывать на значительную слабость неприятеля, чтобы осада Дортмюде увенчалась успехом. К тому же, нередки были случаи дезертирства. Затем от общих вопросов разговор перешел на частные темы.