Странно.
Потянув, Франческа обнаружила, что это свернутая в кольцо тончайшая бумага.
Франческа осторожно развернула ее и, подняв к свету, увидела ряды цифр и букв, четко написанных убористым почерком.
Дрожащими руками Франческа распорола еще одно колечко и вытащила еще один рулон бумаги. Потом еще один. И еще.
Не в каждом колечке была бумага, но таких рулонов набралось достаточно. Франческа разложила их на кровати. Сомнений нет: перед ней те самые многострадальные бумаги из черной шкатулки, о которых Сара якобы ничего не знала.
Франческа провела дрожащей рукой по тонкой бумаге, разложенной на постели. Все листки были исписаны какими-то непонятными буквами, знаками и символами. Сложенные вместе листочки составляли примерно одну страницу размером с деловое письмо.
Бумаги...
Господи, бумаги, ставшие причиной раздора. И это означало, что все, в чем Алекс обвинял Сару, правда.
И что теперь ей делать? Одно ясно – никто не сможет увидеть бумаги, из-за которых погибали люди. И тот разгром и Миэршеме явно был связан с ними. Человек в здравом рассудке сжег бы их немедленно.
Когда Сара получила их? Могло ли это произойти после смерти Уильяма?
Но стоит ли гадать? Теперь бумаги у Франчески, и она не собирается их уничтожать. Пока не собирается.
Она уставилась на обрезки ткани, разбросанные на постели. Это тоже нужно убрать, чтобы не увидели тетушки и не задавали лишних вопросов.
Господи, она еще и дня не пробыла дома, а ее снова преследуют какие-то тайны.
Как и говорил Алекс...
Франческа вздрогнула. Паутина лжи обволокла ее. И ей предстоит сплести еще одну.
Что, если кто-нибудь сейчас войдет?
Нужно убрать все эти бумажки.
Она начала складывать тончайшие листочки в стопку.
Разглядывая их, время от времени встречала значки, которые были ей знакомы. Число. Слово. Крест. Но никакого смысла.
Сколько их? Двадцать? Пятьдесят? Стоит дунуть, и они улетят.
А костюм? Она даже не проверила его до конца. Но сначала необходимо спрятать бумаги.
Нужно чем-то придавить листочки. Может, стеклом и бумагой? Или положить их под один из ее рисунков. Потянувшись, Франческа взяла написанный ею портрет Кольма, и через минуту портрет лежал на постели, а она прижимала стопку листочков к задней части рамки. Так, теперь сверху портрет Кольма, и опять в...
...секунду!
На верхнем листке ей бросилось в глаза слово. Она подняла листок к свету, чтобы разглядеть его.
Аббатиса.
Ей знакомо это слово.
Откуда?
Франческа положила портрет Кольма поверх листочков и засунула всю стопку в рамку. Одно дело сделано.
Теперь колечки. Можно положить их обратно в чемодан, но тетя Ида наверняка захочет узнать, почему они все еще там, и к тому же разрезаны. Эта тайная деятельность, оказывается, такая сложная.