Ким усугубила ее подозрения.
– Тысяча за пару? Почему так дешево?
– У меня сегодня день рождения. В этот день, по вьетнамской традиции, первому гостю оказывают особую честь. – Мистер Нгуен, который до сих пор говорил и вел себя как истинный американец, сделал азиатский поклон.
Брэнди оторопела и от неожиданности поклонилась в ответ.
– С днем рождения. Будьте счастливы.
Мистер Нгуен вернулся к прежнему деловому тону:
– Итак, восемь тысяч за кольцо – минус тысяча за сапфиры. Таким образом, я должен сдать вам семь тысяч долларов. Сейчас я выпишу чек и заверну ваши серьги.
– Да, – сказала Брэнди. – Спасибо. – И добавила по телефону: – Может, счастье мне улыбнется?
– Разумеется! – поддержала ее Ким, чей энтузиазм был просто заразителен. – И какие твои планы теперь?
– Почему ты считаешь, что у меня есть планы?
– Дорогая, ты – адвокат. Ты даже пустячного шага не сделаешь без плана.
– Послушай, это неправда! Я бываю спонтанна! Иногда. Время от времени. В отдельных случаях.
– Да, да. Ты – с твоими долгосрочными планами. С твоими ежедневными планами. С твоим органайзером и карманным компьютером.
– Все-таки ты стерва, Ким.
– Да. Я знаю это. Так же как и то, что ты полная противоположность спонтанности. – Ким отвечала лукавым, насмешливым голосом, но вовсе не оскорбленным.
После развода Тиффани с их отцом Ким, как старшая сестра, помогала Брэнди пережить последствия. Больно было видеть, как у матери все валится из рук и дом приходит в упадок. Когда они медленно дрейфовали в бедность, именно Ким настаивала на том, чтобы Брэнди смотрела вперед и верила, что однажды она перестанет зависеть от обстоятельств и возьмет под контроль свою жизнь.
Брэнди внимательно следила, как мистер Нгуен просовывает сережки в прорези на бархатной колодке. Он закрепил замочки на дужках и в тот момент заметил, что за ним наблюдают. Тогда он улыбнулся и вынул колодку из коробочки.
– Вы хотите их надеть? – Мистер Нгуен протянул Брэнде сережки.
Она примерила их. Сапфиры были такие прекрасные, и, как считалось, они приносили счастье. Или наоборот – несчастье. Брэнди точно не помнила. Но какое это имело отношение к делу? Брэнди знала, что в любом случае она выживет. И будет процветать. А этому сукину сыну Алану она устроит такое, что он еще сильно пожалеет.
Брэнди наклонилась к зеркалу и вдела сначала одну, потом другую серьгу в уши.
– О Боже, Ким! – воскликнула она. – Это просто чудо! – Сережки были того же цвета, что и ее глаза. Улыбаясь своему отражению, Брэнди нашарила пальцами бархатную колодку и вернула хозяину, а затем выпрямилась и положила в карман маленькую коробочку, которую ей передал мистер Нгуен.