Нет. Она не могла сейчас говорить с матерью. Не здесь. Не сейчас. Не рядом с Роберто, когда он смотрит на нее и ждет ответа.
– У Алана была подружка. Она забеременела, и ему пришлось жениться. – Брэнди вытерла руку бумажной салфеткой.
– А-а. – Роберто, казалось, ничуть не удивился, как будто для мужчин это было обычным делом.
Подонки.
Он глядел поверх нее, размышляя над полученной информацией.
– Но ты его по крайней мере не любила, – высказал он под конец свое суждение.
– Любила, – возразила Брэнди. – Даже слишком!
Нет, она его любила. Слишком!
– Нет, не любила. Ты не кажешься опустошенной, ты – раздражена.
– Потому что ты такой раздражающий! – И назойливый, добавила про себя Брэнди.
– Ты за весь день ни разу не вспоминала о своем бывшем женихе, – сказал Роберто. – Женщина, чье сердце разбито, не может думать ни о чем другом.
– Скажи, кто сделал тебя экспертом в любовном вопросе и на том скончался? – Брэнди возмутило, что он так ведет себя. И только потому, что она переспала с ним. Помчалась очертя голову к нему в отель. Можно подумать, он что-то знает о ней! То, чего она и сама о себе не предполагала.
– У тебя есть ко мне какие-то вопросы, или ты намерена ссориться? – спросил Роберто.
Ему еще хватало наглости загадочно улыбаться!
– Я не ссорюсь, – сказала Брэнди. Она не собиралась ссориться. Она всегда была разумной и рациональной. Поэтому она взяла за жабры свою поизносившуюся самодисциплину и сосредоточилась. – Да. Да, у меня есть вопросы. О семье Фоссера. Зачем ты пошел туда?
– Они попросили меня встретиться с ними, – сказал Роберто. Ему, казалось, было все равно, что чипсы недожарены. Он ел их с большим аппетитом.
– Что за глупость? – продолжала Брэнди. – Зачем нужно было идти к таким людям, когда тебе предстоит суд?
– Никто не смеет сказать Моссимо «нет».
Роберто сказал это таким твердым тоном, что у нее пробежал озноб по спине.
– Он опасный человек?
– Очень опасный.
– Тогда почему ты не заявишь на него в полицию?
– По ряду причин. Во-первых, вряд ли полиция всерьез станет слушать все, что я говорю. Как тебе известно, я должен предстать перед судом за воровство, поэтому в полиции расценят это как соперничество или заговор. Или решат, что если он убьет меня, это избавит их от лишних хлопот. Во-вторых, Моссимо не делает ничего такого, за что его можно было бы привлечь к ответственности. Если против него предпримут расследование, он поймет это превратно и убьет того, на кого падет его подозрение. – Роберто наклонился и посмотрел Брэнди в глаза. Его глаза были темные и суровые. – Ты меня понимаешь? Тебе не следует сообщать полиции о Моссимо. Или о ком-то еще из Фоссера. Они не посмотрят, что ты женщина, что ты молодая и красивая. Они убьют тебя.