Глазами любви (Довиль) - страница 64

Константин приподнялся, стараясь придви­нуться к ней ближе и просунуть свои огромные пальцы между ее ног и погладить золотистые во­лосы, в то время как другой рукой он пытался раз­двинуть ее колени, чтобы все тело Идэйн предстало перед ним без покровов.

Она ежилась и пыталась уклониться от этого грубого непрошенного вторжения, от его прикос­новения, но вождь клана Санах Дху, по-видимо­му, был возбужден тем, что увидел, и поэтому не отпускал ее, и она только слышала его сопение. От него так несло перегаром, что запах виски оку­тывал его, словно облако.

– Пусти меня! – закричала Идэйн. Она убеждала себя, что сейчас самое лучшее – пока­зать, что она его не боится. Но весь ужас был в том, что боялась она просто отчаянно.

На этот раз все было не так. Даже не так, как в случае с Айво де Бризом, когда он угрожал ей употребить свое право сеньора. Когда он почти вынудил ее выйти замуж за одного из своих кре­постных, чтобы можно было затащить ее в свою постель.

Тогда у Идэйн было Предвидение, что судьба влечет ее по дороге жизни, что ничто из того, что выглядело скверно, даже мрачно, не может се­рьезно повредить ей.

Теперь же все было иначе.

Ей грозила опасность от этого неуклюжего мощного увальня – вождя клана Санах Дху, же­лавшего погрузить в нее свою плоть, грубо укоре­ниться в ее теле, в помещении прямо над комна­той, где были его жена и дети, которые могли слышать все, что происходит наверху!

«Я должна что-то предпринять», – думала Идэйн, в то время как руки вождя тискали ее груди. Но она не ощущала в себе для этого доста­точно силы, не чувствовала, что способна ее вы­звать. Она не могла призвать на помощь Предви­дение, чтобы спастись.

– Давай-давай, – говорил тем временем Константин. – Ладно, пусть в тебе сидит вол­шебство, ласточка, вероятно, оно запрятано в тво­ей маленькой щелке. А у меня есть инструмент, способный широко раскрыть ее. И ты это почув­ствуешь, обещаю тебе, что почувствуешь!

Он взмахнул полой своей длинной рубахи, и она увидела свалявшиеся волосы, росшие, кажет­ся, прямо из его брюха и закрывавшие всю ниж­нюю часть живота, доходя до бедер. Это было по­хоже на тушу заросшего шерстью животного, а не на человеческую плоть. И посреди этой густой шерсти возвышалось нечто огромное, как шест, из синевато-красной плоти, не вполне еще пришед­шее в боевую готовность.

Вождь притянул к себе ее руки и заставил ее взять ими свой член. Пальцы Идэйн были холод­ными и влажными, она с трудом заставила себя дотронуться до него. В ответ на ее нерешитель­ность Константин ладонью ударил ее по голове – это был болезненный удар, от которого у нее на целую минуту перехватило дух, а в ушах зазвенело.