Вербовка и составляла их главную задачу. По условию им было выплачено по три тысячи лир — сумма, достаточная для покупки шестидесяти овец.
Ко всему Нияз еще превосходный актер. Этому старому головорезу ничего не стоит прикинуться мусульманским фанатиком-дервишем или базарным скоморохом. А однажды он разыграл передо мной и Азиз-беем сельского дурачка. Ох, и потешались же мы! Дурачок силился сосчитать десяток яиц, неуклюже ловил курицу, запрягал лошадь и т. д.
Теперь о напарнике Нияза. Бесспорно, он менее надежен, хотя бы уже потому, что уступает ему в ненависти. Иса Риза-оглы Мурадов, пятидесяти лет от роду, уроженец Сакуртало, не выступал с оружием против Советов. В юности он носил контрабанду для Селим-хана, отсидел за это три года в тюрьме и до 1941 года мирно жил в Тбилиси, занимая скромную должность дворника. Был призван в армию, попал в окружение, сдался в плен немцам и несколько лет скитался по лагерям. После войны на эвакопункте близ Неаполя его заприметили наши офицеры и, как турка по национальности, рекомендовали отправить в Турцию. Стоило сказать ему о каре, ожидающей в Советском Союзе лиц, сдавшихся в плен, как он изъявил согласие забыть свою родину и обрести новую, под эгидой полумесяца.
Турецкое правительство выдало ему ссуду на обзаведение и поселило в приграничном районе, опять-таки не без подсказки с нашей стороны.
Что я имел против Исы? Определенного ничего. Он сопровождал Нияза, и последний остался доволен компаньоном. Память у Исы блестящая, тропа контрабандистов отпечаталась в ней глубоко и во всех подробностях. Из-за одного этого я не мог отказаться от него.
Однако кое-что настораживало меня. Так, например, Иса купил на советской стороне костюм и принес его домой, несмотря на то, что я запретил подобные штуки. Правда, он спорол клеймо и по моему приказу пришил турецкое. У себя в селе он хвастался покупкой, причем особый восторг вызывала у него шелковая подкладка пиджака. Турецкие деревни погружены в нищету, и новая одежда — пусть даже рабочая куртка из самого худшего материала — это целое событие для крестьянина. Понять Ису я мог, но поведение его нельзя было считать безупречным.
Далее, Иса потратил все полученные деньги на овец, в то время как Нияз пожертвовал часть мечети и заказал мулле молитвы за преуспеяние в делах. Мелкая деталь, но не в пользу Исы.
В Грузии Иса навестил Арсена Давиташвили, с которым связан былыми приключениями с контрабандой. Доставив мне письмо от Давиташвили, он сообщил мне любопытные факты о чабане. Оказывается, Давиташвили владеет собственным домом, в Сакуртало, является кавалером ордена, осыпан почестями за свою работу. Портреты чабана печатаются в газетах! Сейчас я снова перечитал письмо Давиташвили и задумался. Очень уж быстро удалось Исе перетянуть к нам человека, несомненно состоятельного и наслаждающегося славой!