Алек на некоторое время задумался, а затем отрицательно покачал головой:
— Нет, я не могу. Ловелас заявит, что я использовал поцелуи для того, чтобы заполучить твое приданое.
— Почему тебя волнует то, что он скажет? Мне это определенно все равно.
Алек удивленно вскинул бровь:
— Ты изменила свое мнение о Сидни? Ты решила, что он все-таки не самый лучший мужчина в Англии?
— Разумеется, он самый лучший мужчина. — Видя, что Алек нахмурился, Кэтрин добавила с улыбкой: — Но я не хочу самого лучшего мужчину, хочу Александра Великого, который безрассуден и порочен и делает то, что ему нравится, который считает поэзию утомительной и уверен, что женщины должны высказывать свое мнение. Я хочу тебя, Алек. И свое приданое. Я отказываюсь выйти за тебя замуж до тех пор, пока я не смогу иметь то и другое.
Алек не смог сдержать улыбку.
— Вот как!
— Я не собираюсь есть стряпню миссис Браун или мириться со скульптурой леди Годивы в спальне из-за того, что мы не сможем позволить себе ничего другого. Так что ты можешь теперь принять мое приданое.
В глазах Алека сверкнули знакомые Кэтрин озорные огоньки.
— Хорошо. Но только при двух условиях.
— Каких же?
— Первое: ты должна отложить солидную долю своего приданого для наших детей.
— Я бы иначе и не поступила, — улыбнулась Кэтрин. — А второе?
— Ты иногда будешь приглашать к нам сеньору Энкантадор.
Кэтрин кокетливо посмотрела на Алека:
— Право, не знаю. Сеньора Энкантадор — весьма своеобразная особа. Она любит только повес.
— Ей придется удовольствоваться сыном повесы. А как ты? Согласишься ли взять этого безрассудного типа, побочного сына всем известного распутника, в мужья?
— Да, мой Великий Александр, — шепотом проговорила Кэтрин, подставив губы для поцелуя. — Совершенно определенно — да.
Некоторые мужчины просто не созданы для того, чтобы быть повесами.
Аноним. Руководство для повесы
Кэтрин посмотрела на отражение в напольном зеркале, которое было установлено в ее недавно отремонтированной гардеробной. Вероятно, следовало бы установить его только после рождения первого ребенка.
Тогда бы ей не пришлось видеть себя в рубашке, похожей на оливку на палке, хотя ее беременности всего лишь пять месяцев. А как она будет выглядеть в девять месяцев — как насаженная на вертел дыня? Это наверняка подвергнет Алека испытанию на постоянство его заверений о том, что она становится все красивее.
Дверь открылась, и в комнату вошла миссис Меривейл, которая успела освоиться в Эденморе и чувствовала себя здесь так же уютно, как если бы это был ее собственный дом. Она привезла с собой детей, вероятно, с расчетом на то, чтобы новые слуги Кэтрин присмотрели за ними.