– В таком случае вы хотели о чем-то меня попросить? Он снова взял ее руки в свои.
– Я хотел бы жениться на вас, – медленно произнес он. – Я хотел бы, чтобы вы поехали со мной в мои владения, стали моей женой и матерью моих детей, чтобы жить со мной в богатстве и бедности, в болезни и здравии.
Аннабел боролась с диким желанием убежать. Но почему-то ее туфельки приросли к полу.
– Да, – прошептала она.
Эван выпустил ее руки и извлек из внутреннего кармана толстый пергаментный свиток.
– Как только я прочел ту газетенку, то тотчас разбудил епископа и получил разрешение на венчание. – Внезапно он ухмыльнулся. – Мне пришлось показать ему «Вестник», и после этого он согласился, что ситуация не терпит отлагательств.
Она кивнула.
– Но я хотел бы попросить вас об одолжении, – сказал он.
– Поскольку вы спасаете меня от пожизненного позора, – молвила она, тщетно пытаясь придать своему голосу веселое выражение, – то я склонна полагать, что вы можете просить меня о множестве одолжений, и я выполню их все.
Он оставил ее жалкую попытку пошутить без всякого внимания.
– С вашего позволения, мне хотелось бы оставить это разрешение на венчание неиспользованным.
Нахмурившись, она посмотрела на него:
– Неиспользованным?
– Видите ли, барышня, я нахожу, что мысль о женитьбе в такой безбожной, легкомысленной манере мне не по душе. Но если мы покинем все это лондонское общество, создав у них впечатление, что мы действительно поженились, и отправимся в Шотландию… то мы, пожалуй, сможем пожениться там. В моих владениях есть церковь и священник, который там живет. Если отец Армальяк обвенчает нас, то это будет очень много для меня значить.
– Ему надобно будет зачитывать оглашения?
– Нет. У нас будет обручение. Это старинный шотландский обычай, и еще более почитаемый из-за своей древности. Это простой обряд, который проводится в кругу друзей, хотя отец Армальяк сделает из него настоящую церемонию.
– У меня нет приданого, – внезапно сказала Аннабел.
– А я слышал, совсем наоборот.
Сердце ее упало. Он думал, что она богата. Это был один из подарков Рейфа: прекрасное оперение, дарованное серой птичке, у которой едва ли была собственная рубашка. Она даже не могла заставить себя заговорить или посмотреть на него. Совместными усилиями они с Имоджин испортили ему жизнь.
В сущности, испорчена была не только его жизнь, но и ее. Она лишилась мечты об утонченном, богатом женихе из-за случайности, глупости Имоджин и вмешательства парочки грабителей. Он лишился мечты о богатой невесте благодаря тем же обстоятельствам.
– Мне жаль, – наконец вымолвила она, – но вы ошиблись. У меня действительно нет приданого.