— Естественно, — согласилась Арабелла. — Я тоже не желаю, чтобы святая Фанни обнаружила в середине ночи мужчину в твоей постели.
— В визитах Себастьяна нет ничего непристойного, — торопливо уточнила Эсме.
Арабелла вновь склонилась над колыбелью, чтобы Эсме не могла видеть ее лицо.
— Мой первый муж Робби смотрел на меня точно так же, как маркиз Боннингтон на тебя.
— Не думаю, чтобы я помнила твоего первого мужа, — отозвалась Эсме. — И к тому же Себастьян не смотрит на меня как-то по-особенному.
— Робби умер, когда ты была совсем маленькой девочкой, и ты никак не могла с ним встречаться — он на дух не выносил твоего отца!
— Но ты, конечно, его очень любила?
— Безумно. — Арабелла, повернувшись к племяннице, грустно улыбнулась: — Никогда не влюбляйся, дорогая, вот тебе мой совет: любовь делает расставание слишком тоскливым.
Арабелла ни разу не обмолвилась, когда собирается вернуться в Лондон, собирается ли вообще; она проводила почти все свое свободное время, занимаясь одеждой малыша или пересчитывая его пальчики. Граф Годуин уже уехал; лорд Уиннамор, не выдержав, тоже распрощался; в доме просто не с кем было поговорить, учитывая тот факт, что Хелен и Стивен часами барабанили по клавишам пианино.
Что до Беаты, то она непрестанно думала о Пуританине и его пожелании. В данный момент она шла по аллее с намерением проведать небезызвестного козлика. Погода стояла холодная, и ветер носил по воздуху маленькие белые блестки, припудрившие землю, словно снежинками, — это с груши облетали белые лепестки; Беате было скучно, и она всерьез решила найти книжку по ботанике, чтобы на досуге научиться различать деревья.
Когда она свернула за угол, то обнаружила, что Стивен уже там. Она замедлила шаги. Ухаживать. Обхаживать. Но она не знала, как это делается, и умела только соблазнять. Он что, этого не понимает? Что ж, тем хуже; все равно ей больше нечего предложить.
Беата нехотя подошла к изгороди и облокотилась на нее, не удосужившись даже поздороваться.
— Здравствуйте, Беата, — негромко произнес Стивен.
— Вас разве еще не хватились в парламенте? — Беата постаралась отвлечься от тепла, исходившего от его ладони.
— Пока нет. Если верить утренним газетам, они только что приняли закон, по которому браконьеров ждет семь лет каторжных работ. Я все время думаю об одном старике по имени Мейдстоун. Он жил в нашем поместье, когда я был еще молодым. Он всю жизнь занимался браконьерством, промышляя в лесах моего отца. Для старика Мейдстоуна это было настоящее искусство. Мой отец отправлял меня к нему учиться стрелять.