Проходя под тяжелой каменной аркой, Шарлотта на мгновение ощутила страх. Что, если Александр передумал? Если он все-таки не захочет на ней жениться? Но вот он, стоит там, в глубине церкви. Она глубоко вздохнула и начала свой длинный путь к алтарю.
Орган заиграл легкую и радостную мелодию, объявляя о прибытии невесты. Присутствующие все как один ахнули, увидев Шарлотту.
Алекс, стоявший впереди, не сводил с Шарлотты глаз. За всю свою жизнь он не встречал такой прекрасной женщины. Ему потребовалось все его самообладание, чтобы не броситься к ней по проходу и не заключать ее в объятия. Он неподвижно застыл на месте.
Люсьен Бош, который из-за отсутствия Патрика, брата Александра (все еще путешествовавшего по Востоку), исполнял обязанности шафера, тяжело вздохнул. Алекс взглянул на него.
— Вам повезло, — сказал Люсьен просто. — Звезды покровительствуют вам.
Алекс улыбнулся: Люсьен обладал удивительной способностью сводить все сложные вещи к коротким истинам. В самом деле, звезды покровительствуют ему. Все, что он когда-либо желал, шло к нему в руки, и — как дополнительное вознаграждение — Пиппа, тихо сидящая сейчас в первом ряду на руках у няни, которую наняла Шарлотта. За несколько недель, предшествовавших свадьбе, Шарлотте даже удалось перебороть страх Пиппы перед незнакомыми людьми.
Шарлотта приблизилась к центру зала. У нее все еще не хватало смелости поднять глаза и взглянуть на Алекса, хотя она чувствовала, что он смотрит на нее. Герцог сжал руку дочери.
— Все в порядке? — коротко спросил он.
— Да.
Они обменялись тем взглядом, которым всегда обмениваются отцы и дочери во время венчания. Герцог вложил ее руку в руку Александра и повернулся, чтобы присоединиться к своей супруге.
Шарлотта наконец подняла глаза. Алекс улыбался ей с такой нежностью, что у нее перевернулось сердце. Архиепископ прокашлялся, и они встали лицом к алтарю.
Только самый невнимательный наблюдатель на балу, который после свадьбы давал герцог Калверстилл, глядя на танцующих новобрачных, не понял бы, что их ждет длинная и страстная ночь. Многие вздыхали, когда Алекс повел Шарлотту на танец — впервые как свою жену: их тела двигались как единое целое; с каждым тактом он все сильнее прижимал ее к себе.
— Сколько еще мы должны оставаться здесь? — с двусмысленным блеском в глазах спросил Алекс Шарлотту.
— Успокойся! — не могла не засмеяться Шарлотта.
— Видишь ли, есть предел моему самообладанию. Месяцы ужасных мучений… И ты хочешь, чтобы я оставался здесь и улыбался своим старым приятелям и твоим теткам?
— Почему мучений? — Шарлотта притворилась оскорбленной. — Разве я не целовала тебя на прощание каждый вечер?